Путешествие будет опасным [Смерть гражданина. Устранители. Путешествие будет опасным] - [119]

Я сказал:

— Прибавьте сюда выпивку с ростбифом и тогда — о’кей.

Она засмеялась и пошла прочь. Глядя ей вслед, я кисло подумал, что мне повезло. Не затрачивая усилий, я узнал, что за мной следили, и теперь, согласно полученным инструкциям, предпринимал шаги, чтобы выяснить причину слежки.

Глава 4

Когда я вошел, предварительно постучав и получив приглашение: «Дверь не заперта, входите», то увидел, что она стоит возле серванта, орудуя над пробкой в горлышке приятной для взора бутылки.

— Ваш ростбиф там, на телевизоре, — сообщила девушка не оглядываясь, — Угощайтесь, мистер Клевенджер. К сожалению, его принесли без горчицы.

— Кому она нужна? — сказал я, — В данный момент я могу съесть корову вместе со шкурой.

Я взял тарелку, съел пару кусков мяса и почувствовал слабый намек на восстановление сил и способности к соображению.

Я повернулся, чтобы взглянуть на маленькую, стройную девушку, стоявшую в дальнем углу комнаты. На ней были темные узкие брюки, белая шелковая рубашка с длинными рукавами и открытый черный жакет. Я не очень понимал, что этот костюм должен изображать, но, с другой стороны, я вообще мало разбираюсь в дамских модах.

Я спросил:

— Вас как-нибудь зовут, или вы откликаетесь на любой звук?

Не поворачиваясь ко мне, она ответила:

— Я зарегистрировалась в отеле как Элайн Хармс. Если вам обязательно надо обращаться ко мне по имени, это имя сойдет.

— А как же.

— Надеюсь, вам нравится шотландское виски? Оно здесь так же дешево, как и любое другое, и, значит, очень даже недешево.

— Шотландское будет в самый раз.

Обычная моя диета бурбон-и-мартини, но я не считал, что этот принцип стоит отстаивать в три часа утра в номере отеля, принадлежащем незнакомой девушке. К тому же гораздо больше, чем выпивка, меня интересовало ее лицо — она так старательно прятала его от меня.

В движении, которым девушка повернулась ко мне, было нечто такое обдуманное и вызывающее, что послужило бы мне предостережением, если бы я в нем нуждался. Она шагнула вперед со стаканом в каждой руке и вызывающим блеском в глазах, стараясь подстеречь момент, когда я вздрогну. Ну и черт с ней. Я еще мальчишкой играл в покер. И в жизни мне довелось видеть целую кучу мужчин (да и женщин тоже) с поврежденными лицами. Пару часов назад я видел человека вообще без лица. Меня ей было не испугать.

Взяв предложенный мне стакан, я сказал:

— Благодарю. Вы спасли мне жизнь, мисс Хармс.

— Надеюсь, с ростбифом все в порядке, мистер Клевенджер?

— Просто чудо, — откликнулся я. — Еще бы пару, и был бы как раз мой прожиточный минимум на день.

Между прочим, ничего такого шокирующего в ее лице и не было. В детстве она переболела оспой, только и всего. Поэтому кожа имела грубый вид. Грустно, конечно, но не так, как если бы она являла собой тот хрупкий тип девиц, для которых столь существенны розы и лилии на щеках. На ее физиономии мальчишки-сорванца с большим, красивой формы ртом и маленьким вздернутым носиком этот дефект не бросался в глаза. С нежной и гладкой кожей она казалась бы только хорошенькой, теперь же выглядела одновременно и хорошенькой и опасной. Я хочу сказать, что шрамы от оспы изменили ее лицо так же, как дуэльные шрамы меняют лицо мужчины. Они придали ему выражение жесткости и угрозы. В брюках и шелковой рубашке она напоминала тех леди прошлых столетий, которые (часто не менее, чем она, разукрашенные оспой) не расставались со шпагой и в любой момент готовы были пустить ее в ход, не успев даже как следует вас разглядеть.

Она сказала:

— Вы говорите так, словно бы приехали издалека и настолько быстро, что не имели времени задержаться в пути и поесть.

— Сегодня днем я еще был в Южной Дакоте. Впрочем, уже вчера.

— Что же вас сюда привело?

— Телефонный звонок, — ответил я, — телефонный звонок в связи с глупым молокососом, который опять заварил какую-то кашу.

По дороге в отель я сочинил историю, настолько близкую к истине, насколько допускали мои инструкции.

— Предполагалось, что я должен утереть ему нос и послать домой к папочке.

— Кто папочка и где он?

Я покачал головой.

— Вы, мисс Хармс, слишком много хотите за один ростбиф.

Она настаивала:

— Что вас связывало с Майком?

Я не знал, о чем ей рассказывал Грегори, а о чем нет, но рискнул и сказал:

— Мы с ним работали в одной лавочке.

— Он называл себя страховым агентом из Капы, Калифорния. Говорил, будто здесь в отпуске, обычный турист.

— У меня где-то есть карточка, — заметил я, — утверждающая, что я занимаюсь страхованием жизни в Тринидаде, штат Колорадо. Если вы верите подобным вещам, вы глупее, чем показались мне поначалу.

— Но и вы ведь не желаете сообщить, чем занимаетесь в действительности.

Я промолчал, и она добавила:

— Нельзя сказать, чтобы мы успешно продвигались, а?

— А мне продвигаться некуда, — возразил я, — Я здесь только потому, что меня пригласили.

Секунд десять девушка разглядывала меня в задумчивости, затем объявила:

— Красные кафтаны атакуют Банкер-Хилл, мистер Клевенджер.

Не стану утверждать, будто вы что-нибудь уловили в данном контексте, но мне лично кое-что стало понятнее. Таким образом она сообщала, где работает, одновременно приглашая и меня сделать то же самое, — если я мог.