Путь зла. Запад: матрица глобальной гегемонии - [36]
Стихийный волюнтаризм «естественного состояния» Т. Гоббса Дж. Локк заменил стихийным судопроизводством (по типу суда Линча). В соответствии с новой интерпретацией «войны всех против всех» обоснованием необходимости создания государства становится потребность в непредубежденном, законном наказании виновных, что только и способно сделать общество стабильным. К тому же, по мнению Локка, обеспечить «естественные права», равенство, свободу личности и безопасность ее собственности может только государство. Государство у него, так же как и у его предшественников, является результатом «общественного договора», основанного на «законах разума». С точки зрения Локка, оно представляет собой своеобразный конденсат определенных прав и свобод индивидов, от которых они якобы отказались во имя общего блага. Однако право на жизнь, собственность, свободу и равенство, по его мнению, человеком не отчуждаются. Более того, предназначением государства и является обеспечение сохранности жизни, здоровья, свободы и собственности людей. Вместе с тем защиту собственности Локк считал главной функцией государства и предназначением всего социально–политического устройства, «…поскольку ни одно политическое общество не может ни быть, ни существовать, не обладая само правом охранять собственность и в этих целях наказывать преступления всех членов этого общества, — пишет он, — то политическое общество налицо там, и только там, где каждый из его членов отказывается от этой естественной власти, передав ее в руки общества…» [2, с. 310].
Таким образом, главным назначением государства, с точки либерализма, становится защита собственности и собственников. X. Грэхэм Лоури следующим образом прокомментировал данную идеологию: «Он (Дж. Локк. — Авт.) определенно больше уважал счетчик казны, чем человека, и открыто защищал ростовщичество как необходимый институт для защиты интересов тех, чьи состояния «вложены» в деньги. Его теория государственного управления напоминает суждения владельца казино, для которого закон — это условия для того, чтобы озверевшие игроки дрались за денежные суммы, размер которых затем определит их значимость в обществе. «Свобода» Локка существует во имя «собственности». Его понятие «общественного договора», которое определяет права игроков посещать казино, фактически служило оправданием узурпации трона Вильгельмом Оранским. Фактически Яков II обвинялся в том, что он якобы отказал своим наиболее «спекулятивным» подданным в этих правах, тем самым «нарушая контракт» [3].
К вышеизложенному можно добавить, что основоположника либерализма (англ, liberalism от liberty — «свобода») Джона Локка прекрасным образом характеризует тот факт, что он жил за счет доходов от денежных вложений в работорговлю. То есть ему без труда удавалось совмещать глубокомысленные рассуждения о «естественных правах» человека на свободу с активным участием в торговле рабами.
Создание британцами вышеописанной идеологии не было случайным. Англия XIX века представляла собой в значительной степени поляризованное по имущественному признаку общество, в котором незначительное количество граждан владело основными богатствами страны, а основная масса англичан почти ничего не имела. В 70–х годах XIX столетия на долю 20% населения приходилось 60% национального дохода, а 80% населения имело всего 40%. По официальными данными того времени, численность пауперов (бедняков, которые находились на грани голодной смерти) в Великобритании, богатейшей на тот час стране мира, неуклонно возрастала: в 1855 году в ней насчитывалось 851 369 пауперов, а в 1865 году — 971 433. По этому поводу очень метко высказался К. Маркс: «Должно быть, есть что–то гнилое в самой сердцевине такой социальной системы, которая увеличивает свое богатство, но при этом не уменьшает нищету, и в которой преступность растет даже быстрее, чем численность населения» [4, с. 381].
Так как разрыв в материальном достатке между незначительной частью имущих и огромной массой неимущих после свержения монархии продолжал увеличиваться, нагнетая социальное напряжение, государственный аппарат стал инструментом защиты и утверждения интересов узкого слоя правящей элиты, которая сконцентрировала в своих руках как финансово–экономическую, так и социально–политическую власть. Вырванная в ходе революции у королевской семьи, она оказалась в руках олигархии.
У. Г. Тарпли заметил: «Как бы ни была сильна королева, Британия по существу — не монархия. Это олигархия, построенная по типу Венеции. <…> После разврата эпохи Реставрации «славная» революция 1688 года создала самый совершенный образец венецианской олигархической системы» [3]. Причем власть этой олигархии по своему могуществу превзошла власть любого монарха Европы. Прикрываясь управляемой представительной демократией, олигархия, репродуцируя политическую элиту, постепенно создавала и развивала механизмы
