Путь воина - [21]

Это была Кай Опака.

Опака едва заметно улыбнулась и сделала свободной рукой широкий плавный жест.

— Прошу извинения за условия, в которых встречаем вас, — произнесла Опака.

— Кардасиане поработали? — спросил командор.

Впрочем, он тут же понял, что задал глупый вопрос.

Кай Опака ответила выразительным взглядом и продолжала медленно идти к нему по каменному полу. Сиско едва сдержал желание подать ей руку. Он непременно подал бы, если бы не возникла мысль, что его действие может быть не правильно истолковано. Поравнявшись с Сиско, Опака, не останавливаясь, пошла дальше вдоль помещения храма. Сиско молча последовал за ней.

— Осквернить центр нашей духовной жизни — это все равно, что нанести удар прямо в сердце бахорианского народа, — негромко произнесла Опака.

Она привела его к пустому бассейну, где два ряда деревянных скамеек образовывали полукруг. Высоко над скамейками три окна выходили на отдаленные горы, в этот час пустынные и задумчивые.

Опака осторожно присела на одну из скамеек, Сиско сел рядом. Слегка улыбаясь, она повернулась к нему лицом.

— Мы давно ждем вас, — многозначительно сказала Опака.

Сиско заставил себя отвлечься от странных ощущений, связанных с недавним сном.

— Рад это слышать, — доброжелательно произнес он.

Мысленно командор напомнил себе, что он здесь всего лишь представитель Звездного Флота.

— Если бахориане объединятся с Федерацией, то это принесет стабильность, — сказал командор вслух.

— Я говорю не о Федерации, — твердо перебила его Кай. — Я говорю лично о вашем появлении здесь.

— Моем? — удивленно переспросил Сиско.

Непроизвольно он ощутил страх, и ему захотелось исчезнуть с глаз этой таинственной женщины.

Между тем Опака протянула к лицу Сиско свои тонкие пальцы и коснулась его щеки. Она сделала это осторожно и нежно, как обычно бабушки гладят по лицу своих любимых внучат.

— Вы когда-нибудь прислушивались к голосу своего сердца, командор? — тихо спросила она.

— К голосу сердца? — так же тихо переспросил Сиско.

Сейчас он испытывал противоположные желания: отстраниться от этих рук и одновременно придвинуться ближе к женщине.

Тем временем ее рука коснулась уха Бенджамена, и пальцы слегка сжали мочку.

— Бахориане черпают силы и мужество в своей вере, — сказала Опака. — Наша жизнь, наша судьба предсказывается пророками.

По мере того, как Опака теребила ушную мочку, в ее глазах все ярче разгорались огоньки изумления, будто пред ней предстало чудо. Неожиданно она сильно и больно надавила ушную мочку, так что Бенджамен невольно рванулся.

— Дыши! — повелительно сказала Опака.

…Дженифер…

Сиско отпрянул. Внезапно он почувствовал себя здесь неуютно, всем своим сознанием он ощущал, как на него навалилось огромное горе.

…Дженифер…

— …Она умерла, — сказал Гранок…

Ему больше не хотелось, чтобы Кай будоражила его прошлое, и он попытался вернуться к разговору о политике.

— Опака, если мы будем обсуждать вашу роль в период, наступивший после ухода кардасиан, то… — начал он.

— Дыши! — твердо повторила женщина.

Сиско глотнул воздух и понял, что непроизвольно задерживает дыхание.

Опака снова стала водить кончиками пальцев по ушной раковине Бена.

— Забавно, — сказала она скорее себе, чем ему. — Тот, кто не хочет быть среди нас, должен стать эмиссаром.

Сиско внутренне напрягся. Неужели его нежелание оставаться здесь так заметно?

Кай придвинулась ближе, внимательно изучая каждую точку его лица. После минутного сосредоточенного молчания она отстранилась.

— Ваше сердце о многом говорит, командор, — медленно произнесла она, вставая. — Пожалуйста, идемте за мной.

Сиско поднялся, Опака достала из-под своего длинного черного одеяния какое-то устройство…

Пустой бассейн исчез, на его месте появилась каменная лестница, ведущая куда-то вниз. Сиско последовал за женщиной в подземную пещеру, которую освещали несколько свечей, укрепленные в углублениях каменных стен. Чувствовалось, здесь кардасиане не побывали.

Пещера показалась Бенджамену почему-то знакомой. Он попытался вспомнить, присутствовала ли она в его сне или нет?

Спустившись с лестницы, Опака повернулась к командору.

— Вы правы, бахориане в большой опасности, — сказала она. — Такая опасность угрожает народу во время всякого исторического кризиса. Но опасность, угрожающая нашей духовности, самая страшная.

— Возможно, — согласился Сиско. — Но я беспомощен до тех пор, пока народ разобщен…

— Я не могу дать вам того, что вы сами отрицаете, — перебила его Опака.

Сиско нахмурился, пытаясь осмыслить ее упрек.

— Прошу прощения, — сказал он некоторое время спустя. — Но я…

— Ищите решение внутри себя, командор, — решительно перебила его женщина.

Тут, к изумлению Бенджамена, Опака наклонилась и подняла невесть откуда взявшуюся изящную резную шкатулку. Ловкими движениями она приоткрыла крышку и отступила немного назад, чтобы Сиско мог лучше рассмотреть предмет.

Он подошел ближе, будто его влекло неведомое притяжение. Из шкатулки появилась дрожащая дуга незнакомого ему излучения. Сама шкатулка вдруг засияла и стала походить на искрящийся хрусталь. Вот дуга раздвоилась, плавно изменила свою форму и стала напоминать математический знак бесконечности. Бесконечность?!