Насытившись, старик сполоснул руки в тазике с водой и, блаженно улыбнувшись, беззвучно зашевелил губами. Тогда король решил на рушить молчание:
— Ты удивился, узнав, кто я?
— Нет,- спокойно отозвался Сиар-Та.- С. самого начала я знал, что вижу перед собой правителя Валузии. Но раз ты пришел переодетым, значит, я не должен был узнать тебя.
— Вот как? — недоверчиво усмехнулся Кулл.- Я вижу, для тебя не существует тайн. Ты рас познаешь людей, какие бы обличья они ни при нимали. Ты угадываешь их мысли, предвосхищаешь желания, знаешь прошлое и будущее каждого. Ты в совершенстве овладел Надсущным Учением и стал мудрее мудрых. Но тогда скажи, почему знание магии не обогатило тебя? Ты мог бы поступить на службу или устроиться советником к какому-нибудь вельможе, получать приличное вознаграждение. С твоим да ром проникать по ту сторону разума ты купался бы в роскоши, не зная ни горя, ни нужды! А ты вместо этого…
Король остановился на полуслове и, жестом показав собеседнику на стол, глотнул из кубка Старик пододвинул поближе серебряный поднос с кистями отборного темно-синего винограда, но прикасаться к ягодам не спешил. Хитровато взглянув на Кулла, он невозмутимо ответил:
— А разве я сейчас не нахожусь в самом богатом дворце Валузии? Разве я сейчас не веду доверительную беседу с самым могущественным из правителей Семи Империй? Разве не для меня приготовили этот восхитительный ужин?
— По гостю и честь,- улыбнулся король.- Ты удивительный человек, Сиар-Та. О чем тебя ни спроси, все равно окажешься в дураках. Постарайся все-таки не прогневать меня. Скажи откровенно, что случилось со мной в шатре? Ты усыпил меня колдовскими заклинаниями или использовал какие-то благовония? Клянусь Валкой, я не отрублю тебе голову, не брошу в темницу, никому не выдам твоих секретов. Только скажи правду.
— Все короли одинаковы,- огорченно вздохнул чародей.- Хотят знать правду, а тем, кто ее говорит, угрожают. Мало того, еще и не верят той самой правде. Мы думаем, что короли — избранные, а они обыкновенные люди… Ты хочешь знать, что случилось с тобой в шатре? Отвечаю: ничего там с тобой не случилось. Тебя в шатре не было. Зайдя в него, ты перенесся на границу света и тьмы, где победил дракона. «Обиталище чудовищ» — это вход в Неизвестное. А я привратник. Каждый раз я не знаю, что будет с тем, кто войдет в шатер, куда направят его и что покажут ему высшие силы. Мне дано только право впускать и выпускать обратно.
Атлант был ошеломлен. С одной стороны, слова старика смахивали на откровенное шарлатанство, рассчитанное на дураков. С другой — откуда Сиар-Та знал об его приключениях? Ведь он не мог подслушать на улице несколько невнятных фраз, тихо сказанных Брулу. Или кое-что уловил, а остальное домыслил и теперь набивает себе цену? «Надо держать с ним ухо востро,- решил король.- Впрочем, это бесполезно: он читает чужие мысли… Неужели я боюсь этого старика? Нет. Но мне очень хочется ему верить.» Справившись с волнением, он продолжил разговор:
— Врата в Неизвестное? Ты хочешь убедить меня, что тайны высших сил стали ремеслом уличных фокусников, что любой желающий за одну монетку может прикоснуться к ним. Но тогда рухнет мир, непосвященные станут по священными, высшие силы потеряют власть над людьми… До сих пор я верил тебе, но в это поверить никак не могу.
Положив в рот несколько виноградин, Сиар-Та прикрыл глаза, скрестил руки на груди и углубился в размышления. Кулл испугался, что старик, чего доброго, заснет прямо за столом. Но чародей быстро вышел из забытья и заговорил, зная, что его не будут перебивать:
— Люди рождаются голыми, а живут в одежде. Точно так же Надсущное Учение, будучи абсолютной истиной, бродит по миру в виде грубого балагана. У любого содержания обязательно есть форма, порой поразительно не подходящая для него. Нет ничего удивительного в том, что некоторые люди видят в шатре только детскую забаву. Входя туда, они желают известного и получают его…
Очутившись в своей стихии, чародей говорил и говорил, искусно подогревая интерес Кулла загадками и притчами, но при этом ни разу не повысил голос. Он приглашал собеседника вместе с ним путешествовать по лабиринтам своих рассуждений, заботливо предупреждая о возникающих препятствиях и расставленных сознанием ловушках. Зачарованный открывающимися ему истинами, король полностью доверился Сиар-Та и напряженно ловил каждое слово старика.
Людей окружают известные им с детства или открываемые заново предметы и явления, толковал тот. Мы знаем сущность большинства из них и когда-нибудь разберемся с остальными. Но люди не могут понять, отчего камень превращается в песок, а не в воду, почему звезды молчат, а звуки не светятся. Закономерность последовательно сменяющих друг друга событий, составляющих судьбу человека, подвластна только высшим силам и ограниченному числу людей, владеющих Надсущным Учением. Слуги Неизвестного (так они называют себя) то тут, то там открывают свои знания, нередко возбуждая в окружающих презрение и ненависть к себе. Их возможности ограничены: вероятно, они сами всего лишь слепые игрушки в руках высших сил. Но они продолжают нелегкий путь, ибо если люди забудут о Неизвестном, то уподобятся диким животным, которыми движут лишь поиски пропитания. Их жизнь потеряет смысл, а предметы — сущность.
