— Этого еще не хватало!- прорычал король.- О, Валка! Я молил тебя ниспослать смерть на поле битвы, а ты смеешься надо мной. Почему я не умер, пронзенный копьем самого тщедушного дикаря? Я не хочу сойти с ума! Король Кулл никогда не будет посмешищем!
Он захохотал, но то был смех не безумца, а воина. Ярость клокотала в нем, но больше не была неуправляемой. Распрямилась спина, расправились плечи, мускулы налились прежней силой. Король больше не щурился, а, широко раскрыв глаза, бесстрашно смотрел во тьму — и видел.
Перед ним ползали, прыгали и летали бестелесные гады и твзри. Громко шипя, готовилась к броску огромная ядовитая змея. Медведь-единорог, встав на задние лапы, водил носом, предвкушая добычу. Сбоку подползало омерзительное чудовище, напоминавшее осьминога, который научился ходить по суше. Стаи клыкастых гиен, перебегая с места на место, нетерпеливо сновали вокруг короля. За уродливой нечистью, словно юры, возвышались Призраки Ночи. Они были чернее мрака, лишь глаза горели столь жгучей ненавистью, что от нестерпимой жары Кулла прошиб пот. Страхи пытались пригнуть его к земле, но атлант лишь поводил плечами, сбрасывая их с себя. Он стоял твердо и величаво. Так стоит неприступный утес, и всякий, кто столкнется с ним лицом к лицу,- путник ли, ветер ли — вынужден уступать дорогу.
— Что сказал Сиар-Та о вашем царствовании? — смеясь, обратился Кулл к Призракам.- Человек был труслив и послушен». Я не такой. Я король Кулл. Я не боюсь и не слушаюсь вас, чудовища. Я разрываю тьму!
Вцепившись могучими руками в темноту, он раздвинул ее.
Сто громов загремели в ушах, и сто молний зажглись в глазах Кулла. Земля затряслась пол ногами, мощный ветер с бешеной силой ударил в грудь, но он даже не вздрогнул. И тогда силы зла обрушились на природу. Все вокруг трещало и раскалывалось. Рассвирепевший ураган вырывал с корнем вековые деревья, исполинские скалы дыбились и крошились на мириады осколков, вода озер и рек фонтанами взвилась вверх. Воздух наполнился месивом из щепок, камней и пыли. Из-под разверзшейся земли поднялись в небо огненные столбы, щедро разбрызгивая пламя. Ослепительные разрывы молний то и дело освещали кошмарную картину картину.
Посреди гибнущего мира стоял Кулл и терпеливо ждал. С каждым мгновением чары Призраков Ночи ослабевали. Мрак сменился белесым туманом, сквозь дымку уже проглядывал окружающий ландшафт. Никакого шатра и в помине не было. Король находился в бескрайней пустыне, на ровной поверхности которой валялись лишь груды падавших с неба камней, да местами тлели остатки сгоревших деревьев и клубился черный дым. Успокоившаяся земля быстро остывала. Ветер подбрасывал к ногам правителя сухие комья и пучки трав, но ураган иссяк и больше не возвращался.
Туман окончательно рассеялся. Глаза Кулла быстро привыкали к дневному свету. Он понимал, что испытания, уготованные ему Призраками, на этом не кончились, и поэтому настороженно оглядывался по сторонам. Королю не пришлось долго ждать — его внезапно накрыла черная тень. В сером небе парила странная птица, небывалые размеры которой внушали ужас. Приглядевшись, Кулл молниеносно выхватил из-под рубахи короткий меч — единственное оружие, с которым он никогда не расстраивался.
У «птицы» было три головы! Дракон — невыдуманный болтуном из харчевни и не изображенный уличным комедиантом, а самый нестоящий, из плоти и крови!
Посланец сил зла, несомненно, был опытным бойцом. Дракон не растопыривал в полете лапы и не изрыгал смертоносный огонь, надеясь сломит волю противника еще до схватки. Он спокойно и плавно кружил над Куллом, понимая, что не умеющий летать и вооруженный одним клинком человек никуда от него не денется. Король, вынужденный постоянно крутить головой, тем временем сбросил сковывающую движения рубаху. Он тоже был спокоен и даже с улыбкой напевал: «Дзин, дзин, дзин, дэаа.» Сердце его радостно колотилось в предчувствии битвы, а разум оставался холодным и подвластным воле.
Дракон опустился на землю в двадцати шагах от Кулла и неторопливо сложил крылья — теперь костяной панцирь надежно прикрывал туловище. Размерами хищник походил на здоровенного быка, только вместо одной у него торчали три головы, а шесть коротких лап были гораздо толще бычьих ног. Тремя парами выпученных глаз чудовище, не мигая, наблюдало за человеком. Король тоже решил не торопиться, а подождать, когда необычный противник кинется на него.
Дракон сердито потряс всеми головами и привстал на задние лапы, выпустив кривые когти на передних и средних. Внутри него что-то заклокотало, из ноздрей повалил густой раскаленный дым. Огнедышащий соперник. Кулла не умел хитрить и предпочитал действовать прямо.
Мощная струя огня обрушилась на то место, где еще мгновение назад король. Зашипел обугленный песок. Кулл ловко увернулся и от второго залпа, пламя которого сожгло скинутую им рубаху. В третий раз атланта все же задело, но, увлеченный сражением, он тут же забыл об этом. Раздосадованный промахами, дракон стал тщательнее прицеливаться, но его медлительность позволяла Куллу предугадывать намерения чудовища и успешно уклоняться от ударов. Постепенно запал дракона стал иссякать, пламя становилось все более вялым, и в конце концов из пастей трехглавой твари повалил лишь едкий густой дым.
