Путь смертных - [66]

– Полагаю, они в саду, – пояснил он, пока они стояли в ожидании под дверью. – Они обычно делают свои фотографии под открытым небом, – тут Кит ткнул пальцем вверх. – Ради освещения.

Дверь наконец распахнулась, и их приветствовала женщина в фартуке, но без какого бы то ни было чепца. Когда она подняла руку, чтобы заправить за ухо выбившуюся из прически седеющую прядь, стало видно, что ладони у нее испачканы чем-то черным.

– Добрый день, мисс Манн. Нас ожидают.

– Да, конечно, доктор. Заходите. Все расположились позади дома.

Она повернулась и повела их сквозь дом в сад. Рейвен последовал за Китом, оставив Сару закрывать за ними дверь.

– Мисс Манн – ассистент мистера Хилла и мистера Адамсона, их незаменимая помощница, – пояснил Джордж, когда они шли друг за другом по узкому коридору.

Визитеры вышли в сад, где, казалось, собралась бо́льшая часть мебели со всего дома. Тут стояли стол, стулья, ковры, висевшие на специальных подпорках, будто бы вдоль стен, и птичья клетка: все вместе это выглядело будто уголок хорошо обставленной гостиной. Двое мужчин суетились возле камеры, устанавливая ее в нужное положение. Они были настолько поглощены своим занятием, что совершенно не заметили прибытия гостей. Манн громко прочистила горло, и они оба одновременно подняли головы.

– А, Джордж… Я смотрю, ты привел нам пару добровольцев, – сказал один из них так, будто бы все это не было тщательно организовано заранее. У говорившего было живое, подвижное лицо, обрамленное гривой волос. Он подошел и с энтузиазмом пожал им руки – всем, включая немало удивленную этим Сару.

– Дэвид Октавиус Хилл, к вашим услугам. А это, – тут он помахал рукой в направлении своего компаньона, – мой добрый друг и коллега мистер Роберт Адамсон.

Адамсон был моложе, худой, хрупкого телосложения. Он лишь кивнул им и продолжил свою работу.

– Мистер Адамсон – технический гений нашего предприятия, – продолжил Хилл. – Он освоил метод калотипии. Я в жизни не смог бы повторить этот процесс, хотя он постоянно происходит перед самым моим носом, и, думаю, вряд ли когда-нибудь смогу. Я же, со своей стороны, организую то, что будет на изображении. Вместе мы творим искусство.

Рейвену эта фраза показалась чересчур напыщенной, но он поменял свое мнение, когда ему показали плоды их труда. Особенное впечатление на него произвел памятник сэру Вальтеру Скотту. Снимок был сделан еще до завершения строительства, и четкость изображения, точность деталей была просто поразительна: мгновение, замершее во времени.

– Чтобы сделать этот снимок, нам пришлось залезть вместе с камерой на крышу Королевского института, – сказал Хилл.

Дальше в альбоме были в основном портретные изображения сурового вида джентльменов в темной одежде. Прежде чем он успел спросить, кто все эти исключительно серьезные люди, зазвенел дверной колокольчик, и Хилл поспешил открыть дверь.

Вернулся он с еще одной гостьей, худощавой дамой, бывшей по меньшей мере на голову выше его ростом.

– А вот и мисс Ригби, – провозгласил Хилл. – Писательница, покровительница искусств, она очень поддерживает наше дело.

– Не говоря уж о том, что иногда я служу им моделью, – сказала Ригби, снимая с головы шляпу. – Конечно, когда вас удается оттащить от ваших тучных великомучеников из Свободной церкви, – добавила она, махнув рукой в сторону отпечатков, которые разглядывал Уилл. – Мистер Хилл потратил неимоверное количество времени на всех этих священников для своего грандиозного полотна, посвященного расколу. Но, между нами говоря, не думаю, что оно когда-либо будет закончено. К счастью, он несколько расширил поле своих художественных поисков.

Ригби разглядывала Рейвена так пристально, что он почувствовал себя не в своей тарелке – она будто оценивала его, точно лошадь. Уилл инстинктивно принялся оглядываться в поисках Сары, хотя ему самому было не слишком ясно, какую помощь он рассчитывал от нее получить. Но она была уже на другом конце сада, глядя, как Адамсон и Манн настраивают камеру.

– Мне кажется, вы найдете фотографии из Ньюхэйвена гораздо интереснее, – заметила Ригби, наблюдая за тем, как Рейвен переворачивает страницы со все новыми священнослужителями одинаково угрюмого вида.

Вдруг его рука замерла – он узнал лицо, неодобрительно косившееся на него из альбома.

– А вот этого я знаю, – сказал он. – Преподобный Малахия Гриссом.

– Вы ведь не принадлежите к его пастве?

Тон, которым Ригби задала этот вопрос, ясно показывал, что утвердительный ответ не слишком ее обрадует.

– Нет, но мне случилось присутствовать на одной из его проповедей. Он обвинял нескромных женщин в том, что они разжигают похоть в мужчинах. Ополчился на продажных женщин.

Ригби хитро улыбнулась.

– Ополчился? Вот как это теперь называется…

Рейвен поднял на нее взгляд.

– Простите, я не совсем понимаю.

Она обладала поразительно высокой и тонкой фигурой; ее волосы были уложены в тугие букли по сторонам головы. Говорила с уверенностью и апломбом, поразительными в даме из высшего общества, которой она, бесспорно, являлась, – и все же с готовностью обсуждала довольно щекотливые темы с мужчиной, которому только что была представлена. У Уилла в голове внезапно возникла картина, как мисс Ригби перекидывает Гриссома через колено, чтобы хорошенько отшлепать.