Путь Самки - [40]
– Ну хорошо, убедил. Впрочем, это было совсем не трудно, ибо я-то не солипсист и особого желания защищать это мировоззрение у меня нет. А если бы я был последовательным солипсистом, то тоже не стал бы полемизировать: охота тратить время на дискуссии с собственными галлюцинациями!
Мы выпили еще пива. Помолчали. Я почувствовал, что между нами появилась какая-то натянутость, чтобы не сказать напряженность. Наконец я не выдержал:
– В чем дело, Сережа? Что это у нас за минуты молчания?
– Да знаешь… Не знаю даже, как тебе сказать. Тут один мой приятель очень хочет с тобой познакомиться, говорит, что по важному делу. Я знаю, что ты у меня сегодня расслабиться хотел, а не о делах говорить… Но он настаивал. А вдруг и правда что-то важное? Короче говоря, он должен прийти с минуты на минуту.
Сердце екнуло в груди. Мысль: «Это неспроста. Ну ладно, zane, zane, zane, ouvrez le chien[16]. Будем откапывать зарытую собаку, значит». Вслух:
– Ну так пусть приходит: сделал дело, гуляй смело.
Сергей только вздохнул. Поговорили еще немного «за философию», но как-то вяло. Минут через пятнадцать раздался звонок. Вот он! Сергей побежал открывать дверь, и вскоре в прихожей зазвучали два мужских голоса, один из которых был мне не знаком. Дверь в комнату открылась, и Сергей пропустил вперед мужчину нашего возраста или немного старше. На нем была летняя футболка и черные джинсы. Лицо его я назвал бы несколько грубоватым. Говорил новоприбывший низким басом и достаточно самоуверенным тоном («Я всегда прав, и все вы должны слушать, что я говорю»). Впрочем, иногда такая самоуверенность свидетельствует как раз о комплексе неполноценности и попытках замаскировать оную.
– Знакомьтесь, это Анатолий. Астролог, оккультист, герметист и прочее в том же роде. И отличный парень в придачу. А это Константин. Трансперсоналист, религиовед, востоковед даже отчасти. И тоже неплохой мужик.
Отличный парень бросил на Сергея не очень довольный взгляд и сказал:
– Здравствуйте, Константин. Очень давно хотел познакомиться с вами, а сейчас это стало просто настоятельной моей потребностью.
Мы поздоровались за руку и уселись. Сергей подлил пива нам с ним и принес еще одну кружку с бутылкой и раком Анатолию. Мы пригубили пенистый напиток, и Анатолий начал:
– Мне, вообще-то, посоветовал познакомиться с вами Георгий Леопольдович Тролль; ну по поводу ваших институтских происшествий – вы знаете. Он изложил мне свою точку зрения на происшедшее, меня, откровенно говоря, не удовлетворившую, и рекомендовал поговорить с вами, как с человеком, у которого наверняка есть свои соображения…
Тут я перебил Анатолия:
– Вы уж извините меня великодушно, но мне хотелось бы, чтобы Георгий Леопольдович сам подтвердил свои рекомендации. Может быть, у меня паранойя развивается, но я настаиваю на этом.
– Хорошо, позвоните ему хоть сейчас. Моя фамилия Ерошин.
– Я так и поступлю, вы уж не обижайтесь.
– Совершенно не понимаю, о чем это вы говорите, но телефон в коридоре, – сказал Сергей.
Я вышел в коридор, включил свет, обнаружил телефон на столике у стены и набрал номер Тролля. Мне повезло, и в трубке раздался его голос.
– Здравствуйте, Георгий Леопольдович, это Ризин.
– Здравствуйте, Костя. Рад вас слышать.
– Я тоже рад слышать вас, Георгий Леопольдович. Простите, что беспокою. Тут я встретился с неким Анатолием Брошиным. Он хочет поговорить со мной об одном конфиденциальном деле и ссылается на вас. Вы действительно рекомендовали ему поговорить со мной?
– Да, Костя. Вы уж извините меня, что не предупредил заранее, как-то из головы вылетело. Поговорите с ним: мне кажется, он мог бы если не расставить точки над «Ь>, то уж, по крайней мере, продвинуть дело. Вы ведь наверняка тоже пытаетесь понять, что к чему. Особого секрета делать из всего этого смысла не имеет: уже пол-института знает. Я думаю, что утечку информации специально организовал Головачев, чтобы посмотреть, что из этого выйдет и не выплывет ли кто-нибудь или что-нибудь. Так что все в порядке, не беспокойтесь.
– Ну хорошо, Георгий Леопольдович, тогда все в порядке, извините, всего доброго.
– Удачи вам, Костя. До свидания.
Я вернулся в комнату. Сергей молча попивал пиво, Анатолий с отсутствующим видом глядел в окно.
– Хорошо, Анатолий, я поговорил с Троллем. Все подтвердилось. Но скажите мне, у вас- то тут что за интерес, почему вы-то всем этим занялись?
– Ну вот тут Сергей сказал, что я оккультист и герметист. Поэтому и заинтересовался. Ибо дело это не совсем обычное.
– Тогда понятно, я тоже это допускаю; во всяком случае, на уровне мотива. Но уж я, с вашего разрешения, расскажу все с самого начала, чтобы Сергей тоже понимал, о чем мы тут рассуждаем. Как я понимаю, если бы ты, Сергей, ходил в институт, а не сидел на даче, ты и так бы все знал.
Потом я рассказал все, то есть вообще все – начиная от пересказанного мне Троллем разговора между Аванесяном и Ревуновым и кончая моими подозрениями относительно Ильи Гданьского. Когда я закончил, воцарилось молчание.
