Путь Огня - [25]

Завернув за угол, он пересек несколько перекрестков и снова свернул на одну из узких улочек. В конце маячили шлемы ратников. Путь был перекрыт, но всего несколько человек толпились у оцепления. Зар направил к ним коня. Приблизившись, он соскочил и, не отпуская белогривого, подошел к ряду ратников, которые весьма напомнили милицию во время митингов. Выглянув из-за их медных шлемов, он увидел, что кирпичная стена возвышается метров на пять или около того и окружает довольно большую территорию. Кое-где из-за нее поднимаются двускатные крыши, выложенные крупной черепицей, а в одном месте – сферический купол, из середины которого торчит башенка с такой же двускатной черепичной крышей.

Были распахнуты ворота, и уже передняя часть конвоя вошла на огороженную территорию, а кибитка подъезжала все ближе. Когда она стала поворачивать, Зар увидел, что занавеска на окошке приоткрыта, и внутри покачивается чей-то силуэт. Царевич Ханра? Зар напряг зрение. Кибитка подъехала ближе и стала заворачивать, подпрыгнула на брусчатке, занавеска колыхнулась, и на какой-то миг Зар успел разглядеть человека в черной маске, с непокрытой головой, с черными волнистыми волосами, спадающими на плечи. В следующий миг занавеска скрыла пассажира кибитки.

Зар вновь осмотрел стены и видимые фрагменты зданий. Для дворца строения выглядели довольно бедно, но, похоже, здесь вовсю велась подготовка к строительству. Восточную стену, ярко освещенную солнцем, окружал пояс лесов, снизу были рядами сложены обтесанные мраморные бруски. На территории дворца на двух зданиях были до половины сняты крыши, вероятно, их собирались перекрывать. Видать, неплохо живет здешний народ и его правительство – застоем этот период не назовешь: и в Египет разъезжают, и гвардию содержат, и строительство полным ходом. Да старик ведь так и говорил – нынче самый канун объявления Персидской Империи. Значит, дела идут не просто хорошо, – персы – эти высокие, светлокожие, хорошо одетые люди – захватили все окружающие земли и провозгласили в них свою власть. Как бишь царя этого? Саурон, что ли?

Странно вот что. Только что промаршировал отряд воинов, сопровождавший не иначе как царственную персону; вполне может статься, что сам царевич как раз и сидел в той разукрашенной кибитке. Почему же он не выглянул, чтобы помахать рукой своему народу, пришедшему его поприветствовать? И к чему эта маска? Может, под ней скрывается особа, приближенная к богу или что-нибудь в этом роде?

Таращась по сторонам, Зар не сразу углядел, с каким напряженным вниманием один из стражников рассматривает вьючное седло и уздечку на белогривом. Когда он встретился с ним взглядом, стражник оскалился (у Зара сложилось впечатление, что персы улыбаться вообще не умеют, а только скалятся и щерятся) и что-то негромко спросил, кивая на коня.

– Че те надо, товарищ сержант? – недружелюбно отозвался Зар, отступая. – Что-то знакомое увидал? И че тебе с того?.. Сделай вид, что не заметил, а?

Стражник нахмурился и подался вперед.

– Ну чего ты неугомонный такой, – вздохнул Зар. – Охранял бы своего царевича, и не лез бы, куда не следует… А вон там, между прочим, щас пряники будут раздавать.

Он указал рукой на закрывающиеся ворота. Перс машинально обернулся. Зар тут же ловко запрыгнул на белогривого, развернул его и изо всех сил саданул по бокам. Конь понесся прочь по брусчатке, а сзади послышалось одновременно несколько криков.

Зар мчался, наклонившись к шее коня, прижимаясь грудью к самой гриве и изнывая от боли в ноге. Больше всего он опасался слететь со спины, – мышцы коня так и ходили ходуном.

На углу шарахнулся пешеход, заставив коня подняться на дыбы. Зар с трудом удержался, чтобы не съехать назад. Обняв коня, он заставил его опуститься и, снова ударив пятками, помчался дальше. Замелькали переулки, повороты, изгибы узких улочек. То и дело перед ним проскакивали люди, которых он толком не успевал рассмотреть. Иногда вслед ему долетали раздосадованные возгласы, но погони, к которой он прислушивался всей спиной, не ощущалось. Лишь один раз Зар обернулся на мгновение, рискуя слететь с белогривого и сломать шею: он успел заметить только двух женщин, смотрящих ему вслед.

Интуитивно он то сворачивал вправо, то двигался прямо, стараясь держать направление на восток, где по его разумению была окраина. Вновь начался ремесленный район, на этот раз еще более бедный. Повсюду дурно пахло. Кругом стояли убогие лачуги, иногда они громоздились в два этажа, напоминая голубятни. Кое-где были дворы, где люди что-то месили ногами, вырубали из дерева, обтачивали с помощью наждаков. Было грязно, а местами, несмотря на прошедший ночью дождь, уже столбом стояла пыль. Работяги были одеты в рванье, пару раз Зару приходилось видеть даже совершенно голых людей. Мало кто из ремесленников имел дворы и мастерские, многие сидели на дороге прямо перед лачугами и занимались изготовлением всевозможной утвари. Завидев издали белого коня, некоторые бросали свою работу, вскакивали и почтительно кланялись. Другие смотрели недоуменно, видимо пытаясь сопоставить факт боевого коня с китайским одеянием Зара.