— Но… Давай я с тобой схожу, время уже позднее, самому по деревне ходить опасно, — попытался Дорм улизнуть от уготованной ему судьбы.
— Не опаснее чем шас у нас дома, — парировал батя и толкнул сына по направлению к двери.
Дорм хотел было возразить, но батяни уже и след простыл. Парень горестно вздохнул, выпятил вперед грудь, и смело перешагнул порог дома.
— Да прыбудэ с тобой сыла, сына, — весело прошептал батя, наблюдая из-за угла соседней хибары за отважным Дормом.
Деревня, в которой жил батя со своей семьей небольшая, от силы душ сто пятьдесят, соответственно и домов здесь десятка три, не больше. Расположены они все были строго в два ряда, с одной главной улицей по центру. Начиналась эта улица с внушительных деревянных ворот и небольшой казармы с десятком солдат, а заканчивалась пристанью. С недавних пор, по приказу короля, в каждой, даже самой малонаселенной деревне или хуторе должны жить как минимум десять солдат. Страна большая, бандитов много, а король Виндин заботиться о своих подчиненных, или о том, чтоб они от него ничего не скрывали, версий много разных в народе ходит.
Бате сейчас, как раз надо было зайти в казарму и сообщить солдатам о появлении дракона в окрестностях. Это уже вошло в привычку жителей деревни: случилось что-то неладное — доложи солдатам.
Чем дальше батя отходил от своего дома, тем всё больше ему казалось, что что-то не так. Из тумана доносились командирские выкрики, вдоль невысоких заборов тени носились взад-вперёд, собаки лаяли без умолку. Каждая дверь, которая попадалась на глаза, была открыта настежь, но внутри домов ни души. В деревне батю все знали благодаря его безошибочной чуйке, и сейчас она прямо вопила ему на ухо о надвигающейся опасности.
Первый силуэт, который вынырнул из тумана и предстал перед мужчиной — это силуэт грузовика. Когда батя подошел к казарме, то обнаружил, что грузовиков было два и еще два уже выезжали из деревни.
Дверь небольшой двухэтажной казармы была открыта, каждую секунду в нее кто-то вбегал и кто-то выбегал. Переступив порог, батя опешил от увиденного. В комнатке, в которой раньше сидело лишь два дежурных воина, сейчас стояло около пятнадцати солдат в бледно-желтой военной форме и с десяток женщин и мужчин неистово орущих на них. Масла в огонь подливал командир солдат, единственный среди них носивший за спиной автомат. Он пытался орать людям в ответ, но ничего путнего из этого не выходило.
Теперь все сомнения отпали, что-то очень неладное творится в деревне. Батя с силой дернул на себя одного из жителей деревни — худощавого мужчину лет сорока, он его знал, пару раз рыбачили вместе. Григоном звали.
— Шо тут творытся? — проорал батя в ухо мужчины.
— Мобилизация! — выкрикнул тот в ответ.
— Шо ты мэлэш? Какая мобилизация? Мы ж уже лет сто ни с кем нэ воювалы.
— Ты это моим двум сыновьям скажи, которых забралы и увезлы в военный учебный лагерь.
— А кто попадаэ под мобилизацию? — что-то ёкнуло сейчас в груди у бати.
— Мальчики и девочки от пятнадцати по двадцати пяти!
Услышав эти слова, батя, наконец, отпустил мужчину и тот снова принялся вопить во всё горло о сыновьях. Отец же семейства думал сейчас о своих детях. Ламу ничего не грозило, а вот Дорму уже шестнадцать. В голове сразу промелькнула мысль о том, что парнишку можно спрятать или незаметно сплавить по реке на лодке. Уж лучше так, чем в армию.
Мужчина вихрем вылетел на улицу и помчался что есть сил к своему дому. Туман сгустился еще больше, дальше своих рук ничего видно не было. Поэтому три фигуры, возникшие из неоткуда он заметил слишком поздно. Не успев затормозить, или хотя бы сменить направление движения, батя со всего разбегу влетел в троих солдат. Одного он повалил на землю, двух других сильно зацепил, сам при этом полетел кубарем. При приземлении батя почувствовал, как хрустнула правая ступня.
Солдатам очень не понравилось это происшествие и поэтому без лишних вопросов и разбирательств они начали колотить мужчину ногами, не скупясь при этом на ругань.
— Всё, пошли отсюда, нам еще три дома обойти надо, — сказал один из солдат, увидев, что его сапоги уже окрасились в красный цвет, а мужик на земле едва шевелился.
Посетителей в просторном зале «Одиноко волка» становилось всё больше и больше. И причина такого резкого наплыва клиентов — полдень. Каждому, даже самому матёрому сорвиголове, в такое время хотелось в тенёк, поесть и попить. А «Одинокий волк» был создан как раз для удовлетворения таких потребностей.
Открыв неказистую деревянную дверь самого большого здания в поселении путники сразу же попадали в руки жены владельца заведения, которая предлагала им занять место за свободный столом, либо за барной стойкой, где гостей обслуживал сам хозяин — знакомый многим здешним жителям лысый упитанный мужичок с шикарными усами и в засаленном фартуке.
В данный момент его пристальный взгляд, как и накануне вечером, был прикован к троице наемников, к которым присоединился еще один персонаж. Владелец «Одинокого волка» повидал много разного люда и нелюда на своем веку, и с высоты своей осведомленности, с первого взгляда определил — в его заведении некромант.
