Путь к звёздам - [15]

Двадцатиминутное совещание, проведённое с Асмадом с глазу на глаз у иллюминатора центра управления строительством (просторного помещения, кишащего персоналом и наполненного вычислительной техникой) показалось Саше двухчасовым. Но, с горем пополам, все необходимые вопросы были пройдены.

— Как я неоднократно сообщал, цифра 92,532 %, указанная в промежуточном отчёте, абсолютно точна, — назидательно ответил Абди на один из её завершающих комментариев.

В обычной ситуации он непременно говорил бы стоя, сложив руки за спиной. Эта поза придавала ему максимальной важности. Но они находились в космосе, где это было невозможно. Асмад предпочитал проводить совещания сидя, пристёгнутым к креслу — это положение позволяло ему сохранять хоть какое-то достоинство, а не нелепо болтаться в воздухе. Тем не менее, было заметно, что нахождение в невесомости, заставляющее отказаться от множества выработанных годами привычек, раздражает Асмада, как и необходимость носить форменный космический комбинезон лазурного цвета с эмблемой «Терра Новы» — такой же, как на любом из рабочих. На Земле мало кто видел его в иной одежде, чем костюм-двойка с белой рубашкой и тёмным галстуком, и отполированные до блеска чёрные туфли. Не забывал он о дорогих запонках и, конечно же, часах, а чёрная пышная шевелюра всегда была подкрашена и прилизана, так, что напоминала парик. На взгляд Саши, это смотрелось комично. На взгляд Асмада, по-идиотски и неподобающе смотрелся как раз образ Тёрнер, в котором она позволяла себе являться на производственные совещания любого уровня — эти её всегдашние джинсы, незатейливые джемпера и кожаные «лётные» куртки. В кругу приближенных Асмад однажды пошутил, что Тёрнер пытается косить под современное перевоплощение Амелии Эрхарт, но больше походит на дочь одинокого сельского автомеханика, проводящую всё свободное время в папином гараже. Как же странно, что это нелепый образ мог показаться привлекательным такому человеку, как… впрочем, это неважно.

Сделав паузу, во время которой с удовольствием припомнил свой юморок, он уточнил предыдущие слова:

— Она точна, если мы говорим о соотношении объёмов выполненной и запланированной работы, измеряемой, как известно, в ожидаемых человеко-часах и машино-часах. Я не раз подчёркивал, что речь о запланированной работе. Я — не оракул! Я не мог предвидеть, что на столь позднем этапе строительства будут произведены новые корректировки проекта!

Тёрнер подавила вздох и болезненно поморщилась. Слова, произнесённые Асмадом с недовольно поджатыми губами и нахмуренными бровями, касались корректировок, которые были доведены до его сведения менее суток назад. Корректировки были связаны с рядом решений внеочередного собрания правления (который, в свою очередь, выполнил волю ключевых акционеров). Одно из решений предписывало увеличить число участников экспедиции с 232 до 240.

Когда Саша узнала эту новость от Купера (который, в свою очередь, узнал её от Мейер), то долго чертыхалась.

— Проклятье, Дом! Это просто звездец! — взорвалась она во время откровенного разговора, состоявшегося тогда. — Мой мозг, как и твой, круглые сутки едва не лопается от напряжения, стараясь удержать в себе тысячи мелочей! Я постоянно просыпаюсь в холодном поту с мыслями: «а что, если мы не предусмотрели то», «а вдруг не сработает это», «а не нужна ли дополнительная проверка вот тут», «а не стоит ли ещё увеличить запас прочности здесь»! И это при том, что расположение и размер каждого болта и каждой гайки — результат тщательнейших кропотливых вычислений, проведённых мощнейшими искинами под контролем лучших инженерных умов! А директора внезапно принимают решение увеличить вместительность корабля на целых восемь мест! На финальной стадии строительства! Без дополнительных технических консультаций! С такой лёгкостью и беззаботностью, словно речь, бляха, идёт о салоне грёбаного автобуса, где ничего не стоит взять и доставить пару-тройку сидений! Охренеть! И для чего это?! Кого они так захотели запихнуть на борт?! Ещё восемь бесполезных для экспедиции трутней-«туристов»?! Или, может, побольше солдафонов?! А как насчёт того, чтобы Мейер объяснила акционерам, что мир не крутится вокруг их хотелок?!

Как и всегда в подобных случаях, Дом выслушал её со своей спокойной мягкой улыбкой, способной погасить её раздражение не хуже любого седативного средства. За прошедшие годы Доминик стал ещё больше похож на сморщенный залежавшийся овощ, сделался более спокойным и медлительным. Саша не могла не замечать, что острота ума великого инженера постепенно ослабевает, как бы он ни старался поддержать его различными стимуляторами. Но там, где ум начинал подводить — на помощь приходила приобретённая с годами мудрость.

— Моника консультировалась со мной перед заседанием, Саша, — молвил он виновато, когда она закончила. — Я сделал кое-какие прикидки и сказал ей, что это возможно. Прости, что не обсудил это с тобой заранее. Но у тебя и так хватает забот.

Слова старого инженера сразу остудили её пыл.

— Это может здорово задержать нас, — всё же буркнула она недовольно.