Путь к Марсу - [19]

— Скорость ветра на Марсе. Ураган, по сравнению с которым земной двенадцатибалльный шторм приятный ветерок!

ГЛАВА 10 К ФОБОСУ!

Луна соединена с Землей неразрывно, уменьшает мрак наших продолжительных ночей, управляет приливами и отливами океана, производит перемены в тяжести нашей атмосферы.

Ш. Б а л ь и. Астрономия

Чтобы жители Марса заметили даже очень большое пламя на Земле, они должны иметь сильные трубы. Если даже зажечь целый город, и то им едва будет виден свет.

Из старой книги по астрономии

Двести двадцать вторые сутки полета

— Ну как? — спросил утром Виктор Сергеевич.

Карпенко сидел у пульта и рисовал цветочки на листке миллиметровки.

— Сидим у моря и ждем погоды…

Свирепствует марсианская буря. Скорость ветра доходит до двухсот пятидесяти метров в секунду!

Сергей Меркулов деловито расхаживает по внешней обшивке «Вихря», проверяет замки люков, крепления солнечных батарей, водородную ловушку. При посадке все выступающие части будут втянуты в корабль.

От ботинок Меркулова на магнитных дорожках следы: обшивка космического корабля обросла, как обрастают ракушками днища морских судов, мельчайшими серыми, желтыми, черными песчинками. «Вихрь» на своем пути пересек три больших метеоритных потока. Регистрировавшие удары счетчики показывали, что метеоритные осколки попадали в корабль один раз в полторы-две минуты.

— Много налипло? — спросил Виктор Сергеевич, наблюдавший за действиями Меркулова у телеэкрана командного пульта.

— Как пыли в холостяцкой квартире! Ничего, войдем в атмосферу, все, как наждаком, снимет.

— Наполни два контейнера и возвращайся.

Двести двадцать третьи сутки полета

За обедом Георгий Калантаров, не доев второе, принялся писать что-то на бумажной салфетке.

— Вот и Жора стихи сочиняет, — прокомментировал потерю штурманом аппетита Акопян. — Ох, уж это мне поэтическое вдохновение! Оно обрушивается неожиданно, как буря на Марсе!

Обычно, когда подтрунивали над Георгием, он краснел. Сейчас же он был так увлечен, что даже не услышал шутки Акопяна. Наконец он сунул руку в карман куртки, поднял голову и тихо сказал:

— Завтра в пятнадцать сорок восемь до Фобоса по прямой будет ровно четыреста пятьдесят километров.

Виктор Сергеевич мельком взглянул на штурмана и отодвинул от себя пустую тарелку.

— Ну и что? — как всегда первой откликнулась Марина. — Экспедиция на Фобос в нашей программе не запланирована. Мы должны беречь топливо для главных двигателей. Мало ли что может случиться.

— Буря на Марсе может продолжаться еще неделю! — от волнения громко сказал Калантаров. — Так и будем ждать погоды?

— У нас же есть одноместная ракета «Аннушка», — уловив мысль штурмана, быстро заговорил Акопян. — В оба конца топлива «Аннушки» должно хватить без подзаправки. Да и по размерам Фобос чуть больше волжского арбуза. Сутки на нем всего семь часов тридцать девять минут. Облететь вокруг него займет совсем немного времени.

— А почему бы не сесть на него? — Калантаров так разволновался, что даже встал из-за стола. — Масса у Фобоса маленькая, притяжение ничтожное. На посадку и взлет «Аннушки» топлива уйдет мизерное количество.

— Виктор Сергеевич, что же вы молчите? — накинулась на командира Марина. — Разведка на Фобосе может стать прекрасной репетицией основной высадки на Марсе!

— Я жду… — Виктор Сергеевич невозмутимо размешивал сахар в чайной чашке. — Жду, когда вы прекратите гадание на кофейной гуще! Приготовьте подробные расчеты. И без всякой салфеточной математики!

Через минуту работа кипела. Калантаров перелистывал справочники, выписывал сведения о Фобосе. Акопян вводил эти данные в вычислительную машину. Все, что касается «Аннушки» и ее динамических характеристик, было известно ЭВМ, но знаний о спутнике Марса ей явно не хватало. Слишком приблизительными были сведения о массе Фобоса, об орбите, по которой Фобос вращается вокруг Марса.

ЭВМ должна выдать точный ответ: хватит ли «Аннушке» топлива для торможения, посадки и взлета с Фобоса, а также для стыковки с «Вихрем». Сколько энергии потратит «Вихрь», если ему придется подходить к Фобосу, чтобы выручить «Аннушку»?

Сергей Меркулов не принимал участия в этой работе. Он продолжал есть.

— Слушай, — к нему обратилась Марина, — такое дело решается, а ты ешь.

— Ну и что, — продолжая освобождать большую кость от мяса, — отвечал Сергей. — Фобос — спутник Марса. Маленький. О них до сих пор лекции читают, пишут стихи, сочиняют сонеты. У Марса два спутника, две своих собственных луны. Но таких маленьких лун не имеет ни одна планета, Фобос — 25 x 21 километров, а его меньший брат совсем крохотный — всего лишь 12 x 13 километров! И история этих спутников очень оригинальная. Их открытие принадлежит американскому астроному Асафу Холлу, который в год великого противостояния, в 1877 году, обнаружил около диска планеты две маленькие звездочки, вращающиеся вокруг нее в плоскости экватора. По традиции он дал им имена двух сыновей бога войны Флюоса и Деймоса (Страх и Ужас). Но как ни странно, Джонатан Свифт в своем фантастическом памфлете «Путешествие Гулливера» их «открыл» еще в 1726 году. В 1752 году о них писал великий Вольтер. И вот, — несмотря на тон гротеска, Марина внимательно слушала Сергея, — в 1952 году наш советский ученый И. Шкловский предположил, что Фобос пустотелый. Именно эта гипотеза и небольшие размеры марсианских лун и послужили основой почти фантастической идеи: а может быть, эти искусственные тела — исторические памятники давно минувших лет, когда на Марсе существовала высокоразвитая цивилизация, и искусственные спутники — станции Марса дело их рук?