Путь к Дураку. Книга первая. Философия Смеха. - [38]
Надеемся, вы уже ощутили внутренний протест относительно такого подхода? А ведь всё строго логично — именно так и работает наш обусловленный ментал, именно этот стереотип встроен в нас социумом. Для ментала всё предельно определено, условия «счастливости» давно и подробно расписаны: «Настоящий мужчина должен: посадить дерево, вырастить сына, построить дом». А что, если не посадил, не родил, не построил? Тогда всё: не мужчина, неудачник, позор рода !!.
Настоящая женщина — это: нежность, обаяние, кухня, секс, стирка, магазины, её хобби — тормозить на скаку коней, посещать горящие избы. Что такое? После магазинов, стирки и кухни секс уже не на уровне? Да ещё и коней боится? Так кому, скажите, такая нужна? Всё, в результате — трагедия, драма… и у неё, и у него…
Условия не выполнены, цель не достигнута — счастья нет. В чём же здесь ловушка? Где источник трагедии? Может, неправильно сформулированы условия? Что, если их просто переформулировать надо? Может, не дерево должен посадить настоящий мужчина, а преступника? А настоящей женщине место не в горящей избе, а в «мерседесе»? И вот тогда всем будет счастье…
Вряд ли. Всякий раз, когда человек связывает своё счастье с внешними обстоятельствами, с достижением цели, он проигрывает, а счастье теряет. Вспомните: ведь вы уже изначально совершенны, вы Боги, вы в своей основе Целостны, а это значит, что вы уже носите в себе Счастье. Зачем же отказываться от него, от своей законной части, и заниматься его поисками снаружи? Попадая из-за этого в бесконечную зависимость от «всех и вся».
А личные отношения, а любовь? Сколько болезненных зависимостей создано здесь… У каждого из нас в этом громадный опыт.
Как мило и трогательно… Казалось бы — что плохого может быть в этом? Вспомните себя, ведь как это «по-человечески», как «естественно» и «прекрасно», когда «смыслом жизни» становится:
Здесь, пожалуй, самая опасная и коварная часть нашего разговора, ибо мы осмеливаемся демифологизироватъ самый расхожий и романтический стереотип, мощность которого определена энергией самой программы выживания.
Этим стереотипом является такое понятие, как Любовь. Подчеркнём — именно понятие. Ибо, когда мы ставим смысл своего прихода на Землю в зависимость от чьей-то благосклонности, от соблюдения норм поведения или ритуала ухаживания, — это всегда зависимость от понятия, от того, «как это должно быть».
«Мне необходимо любить кого-то! Я жду любовь, любимого человека…» Прекрасно, правда? Но для чего?
«Для того, чтобы потом рядом со мной всегда находился источник моего счастья и радости. И теперь, хоть всё моё счастье и будет зависеть от настроения этого «источника радости», от его отношения ко мне, от количества улыбок и взглядов, мне адресованных, зато как сладка эта зависимость!»
Моё счастье рядом… Правда, его нет во мне, и поэтому так велик риск его лишиться. И я на всякий случай «страхуюсь» от его потери печатью в паспорте, кольцом на руке, клятвенными обещаниями…
Но всё равно покоя нет — теперь моё счастье, даже «окольцованное» мной, почему-то всё больше стремится «улететь на юг, в тёплые края». И чем больше я хочу его удержать, тем сильнее оно рвётся из рук… Чем чаще я пытаюсь им овладеть и на брачном ложе, и в своих мыслях, тем меньше от него у меня остаётся.
И в какой-то момент меня всё же покидают… Унося с собой моё счастье… весь смысл моей жизни…
Была ли здесь Любовь? Вряд ли. Скорее одно лишь «понятие любви», и поэтому неизбежная драма в итоге. «Понятие любви» — это всегда потеря свободы, это потеря себя в ком-то, это тюремные застенки ментального знания, это изначальная готовность к страданиям.
Зато истинная Любовь это всегда свобода, это всегда обретение и никогда потеря. Это обретение своей свободы в ком-то, это всегда расширение себя до масштабов двоих. И здесь невозможно потерять себя в другом, как бы прекрасен этот «кто-то» ни был. В идеале Любовь — это расширение себя до уровня самой Вселенной.
А то, что вызывает «сладкую грусть», то, «о чём сердце плачет», — всего лишь тоска по обладанию. Работает программа: «если я люблю, то буду счастлив лишь при условии обладания объектом «своей любви». Разница очевидна: любовь никогда не ставит условий, а то, что делает счастье обусловленным, — не есть любовь.
Итак, ещё раз: Счастье — это то, что дано нам изначально.
Счастье всегда в нас, но каждый раз, пытаясь найти его не в себе, а где-то рядом с собой, мы его только теряем, попадая в ловушку обусловленного ментола, в капкан стереотипных знаний.
И в этом случае Хозяин делает всё возможное, чтобы помочь нам. Однако давайте посмотрим, как воспринимается нами эта помощь.
Помните парадоксальные, на первый взгляд, слова Христа: «Бог кого любит, того и наказывает»? Расшифровываются они просто. Как только наша способность быть счастливыми попадает в зависимость от чего-то: от денег, здоровья, интеллекта или от конкретного человека, так тут же Хозяин эту зависимость рушит. Он беспощадно «вычищает» из нашей жизни всё, с чем мы связали условия своего счастья, тем самым стимулируя нас на поиски счастья в себе.
