Путь израильского наёмника - [8]

Обернулся.

– Хотим, – обрадовался я и побежал к открывшемуся окну.

Присел и заглянул внутрь. В машине была женщина, тестировавшая когда-то мою стрельбу.

– Ну, чего стоим? Здесь остановка запрещена. Сейчас влепят штраф. Садись быстрей.

Я ринулся к переднему сидению.

– Куда? Полезай назад.

Без слов метнулся к задней дверце. Вкинул сумку и сам уселся рядом.

– Готов?

Махнул головой. Женщина довольно холодным оценивающим взглядом посмотрела в зеркало над собой. Улыбка на моём лице сразу исчезла.

Машина рванула с места и повезла меня в желанный путь. По мере движения большие дома города сменились маленькими загородными домиками. Потом и они закончились. Начались сады, на смену которым пришли поля, а потом и пустыня. Боясь потревожить хозяйку, я не просил включить кондиционер, а просто открыл окно. Мы двигались без остановки в глубь страны. Кусок пустыни кончился и вновь пошли поля и оливковые рощи. Дома и домики мелькали за окном, пока мы не подъехали к железным воротам. Вышел охранник и отдал честь моему водителю. В ответ получил улыбку и улыбнулся сам, но когда увидел меня, то сразу посерьёзнел.

– Ас вами кто?

– Мой работник.

Я слышал рассказы об израильской армии, но думал, что она всё-таки отличается от советской. Ждал, что сейчас откроются ворота, и мир армии встретит меня своим шумом. Жёлтая дверь отъехала перед нами в сторону. Первое что я увидел, это гуляющих на лужайке павлинов, персиковые деревья и разные растения вокруг. Здесь был какой-то оазис, а совсем не армия. Автомобиль въехал на территорию и за нами сразу закрылись ворота. Ухоженные домики из красного кирпича, не похожие один на другой, смотрели в окна машины. Мы остановились возле самого некрасивого. По всему было видно, что здесь давно не было хозяина. Мотор заглох.

– Выходи и забирай с собой всё своё барахло.

Женщина вышла из машины вслед за мной. Я толкнул рукой дверцу. Слегка не рассчитал силы, и та хлопнула громче обычного.

– Ещё раз так поступишь, будешь ходить пешком на свою стройку. Понял? Кстати, меня зовут Рахиль.

– Очень приятно. Влад.

– Ну, вот и познакомились официально. Теперь ты будешь жить вот здесь, и прошу, не задавай дурных вопросов. Видишь сколько работы перед тобой? Живи и не болтай. Учись всему, чему сможешь научиться.

– Ну, выживать я умею.

– Пошли болтун, я покажу тебе твоё жилище.

Предупреждённый взглядом решил больше не юморить и поплёлся за ней в глубь сада.

– Чёрт, от одного плиточника-самоучки избавился, теперь к садовнице попал. Но всё-таки пусть лучше так. Она хоть не будет заставлять таскать цемент в вёдрах. Судя по дому богатенькая. Сейчас определит мне место, и буду я здесь жить как в раю.

– Что ты там всё время бормочешь?

– Да вот, думаю, сколько вы мне платить будете, как садовнику?

Вместо ответа я наткнулся на внезапно остановившуюся Рахиль. Резкий, недовольный взгляд и мне уже не хотелось слышать ответ.

– Скажи, сколько павлинов было на выезде из кибуца? [11]

– Не знаю, – ответил я, наслаждаясь сорванным персиком.

Сок, стекая по щёкам, вызвал в её глазах какое-то отвращение ко мне.

– Я повторю вопрос, и если не ответишь, останешься без ужина.

– Пять, – буркнул я с косточкой во рту.

– Ответь нормально, не мямли.

– Пять.

Хотел добавить: «чего тут непонятного, старуха», но помолчал. Целее буду, подумал про себя.

– Иди, вон твоя кровать.

Указала мне в глубь сада, где ещё со времён второй мировой войны стояла железная кровать.

– Ты остаёшься без ужина.

– Я случайно не в концлагерь попал?

– Заткнись юморист и больше ничего не говори.

Вместе со словами она подняла над собой кулак и сжала пальцы. Я такое видел в кино. Когда главный герой вёл за собой по джунглям людей, то этим движением он заставлял их замолчать.

Оставив свою домомучительницу позади, молча пошёл к кровати. Я вновь остался один, но уже не на стройке, а в саду. Бросил сумку под железные пружины, сел на них, и моя попа коснулась земли. Взглянув на деревья, увидел, как из дома опять вышла женщина.

– На вот, возьми, – кинула с порога спальник зелёного цвета. – Постели себе.

Вытащила сигарету изо рта и потушила о порог ногой. Окурок не убрала, а столкнула со ступенек в сторону сада.

– Обустраивайся. Завтра у тебя тяжёлый день.

Красные военные ботинки на её ногах привлекли моё внимание. Я подошёл ближе, но не к Рахиль, а к ботинкам на её ноге.

– В дом не заходить, в окна не смотреть, а иначе позову полицию.

– Дышать то можно?

– Только попробуй нарушить моё распоряжение и живо окажешься в полиции. А ещё раз пошутишь, останешься без завтрака.

– Слушаюсь, мисс, – ответил, подражая военным, и всё смотрел на её ботинки. Откуда они у неё? И ещё это движение кулаком? Ну, я попал! И позвонить то некому. Слышу, завёлся двигатель. Всё дальше и дальше стал удаляться звук мотора, пока совсем не исчез за заскрипевшими воротами жёлтого цвета.

– В дом не заходить, – повторил сам себе и заглянул в окно.

Но за стеклом ничего не было видно. Взял спальник и пошёл в глубь сада к кровати.

Персиковые деревья вокруг окружили меня словно солдаты своими ровными рядами. Где-то далеко сейчас жара и Фуат матерится и проклинает меня за то, что не вышел на работу. Я коснулся висящего персика, но не сорвал. Бархатная кожица подарила нежность прикосновения. Всё-таки хорошо, что я здесь! Может, найду своё счастье с дочерью какого-то кибуцника. Витая в своих мечтах расстелил спальник. Жаркое лето, тёплая осень впереди, а значит не стоит бояться холодов. Можно побыть у хозяйки рабом, главное чтобы в зарплате не обманула. Лёжа на кровати, задрал ноги на железную спинку.