Путь домой - [28]

— Так вот, если прав тот, кто сказал, что ад — это бесконечный праздник, то он здесь, перед вами, мистер. Это Белли-Рэйв.

Теперь Норвел понимал, что это неоспоримо, неопровержимо доказано. Старуха готова на что угодно, лишь бы рассеять это ощущение. Старуха без особых талантов, которой не на что надеяться. Любой, кто в состоянии что-нибудь сделать, все, что угодно, будет пытаться предпринимать здесь что-нибудь. Хоть что-нибудь.

Это дало Норвелу ключ к загадке по имени Шеп.

— Значит, у нее ресторан, — понимающе произнес Норвел. — А у вас — ваше ремесло, и…

Гигант обернулся к нему, схватил за лацканы и тряхнул, как котенка.

— Вошь ты мелкая! — прорычал он, трясясь от гнева. — Подонок! Ну, что ты знаешь? Послушай! Если ты еще хоть раз обмолвишься, или намекнешь, или даже подумаешь о том, что я занимаюсь пустяками только для того, чтобы убить время, я разорву тебя на куски! — Он с силой ударил Норвела, и тот согнулся в три погибели от боли.

Неизвестно почему, но Норвел совсем не испугался. Он интуитивно осознал, что своими словами нанес оскорбление этому человеку. Испытанные муки вызвали в этом, в общем-то, добром верзиле такую ярость, — муки непрестанных, безжалостных, ноющих сомнений в самом себе. Когда досуг принудителен, разве можно пусть даже намеком осуждать хотя совершенно пустой, но труд! Нельзя! Нет ничего хуже, когда человек теряет веру в себя.

— Извините меня, Шеп, — проговорил он совершенно искренне. — Я никогда больше не посмею сказать такое, даже думать об этом не буду. И не потому, что вы меня застращали, а… — он на мгновение запнулся. — Раньше я считал себя чем-то вроде артиста. Я понимаю, что выпало на вашу долю.

— Блай, — проворчал Шеп, — вы только сейчас начинаете понимать, что вам выпало. Извините, что я вышел из себя.

— Забудем об этом.

Они двинулись дальше. Через некоторое время Шеп нарушил молчание.

— Вот здесь можно кое-что раздобыть.

Место было самое обыкновенное: заколоченное досками фасадное окно, разрушенная дымовая труба. Однако, двор был обнесен забором, на воротах висел замок. Шеп ударил ногой по створкам, сорвав их с петель.

— Эй, Стирис!

Угрюмый седой мужчина пробирался к ним между штабелями пластиковых листов, труб и разных строительных материалов.

— Привет, Шеп, — коротко буркнул он. — Что тебе нужно?

— Я не взял с собой записную книжку, но и так все помню. Ты забрал себе стройматериалы, которые несколько моих друзей совершенно законно приобрели на черном рынке. Возвращай их. И с процентами!

— Ты думаешь, если у тебя есть покровитель, то можешь себе позволять что угодно? — произнес Стирис скрипучим голосом. — Будь у тебя немного ума, ты был бы со мной заодно.

— Я ни на кого не работаю, Стирис. Я делаю одолжение своим друзьям, они — мне. Пошевели-ка свою бригаду, Титан Индустрии.

Шеп, такой щепетильный, когда дело касалось его репутации, был достаточно бесчувственным к репутации других.

Лицо Стириса исказилось от ярости. Норвел знал, что за этим последует — если только он сам не вмешается.

— Стирис! — завопил он и, воспользовавшись минутным замешательством, вытащил пистолет, с которым велела не расставаться Вирджиния. Стирис медленно и неохотно опустил сжатые в кулаки руки.

Шеп бросил на Норвела одобрительный взгляд.

— Подавай, сюда свою бригаду, Стирис! — скомандовал он.

Тот, не сводя глаз с револьвера в руке Норвела, крикнул:

— Крис! Вилли! Тащите тележку!

Один подросток тащил двухколесную тележку, впрягшись в оглобли, а другой толкал ее сзади.

Заставив Стириса идти вперед, Шеп давал ему распоряжения брать строительные материалы и грузить на тачку. Сверху положили ржавую кирку и лопату, и он велел Крису и Вилли:

— Вперед, ребята! Здесь недалеко!

Норвел не прятал револьвер в карман до тех пор, пока три квартала не отделили их от злобного взгляда Стириса.

По дороге к дому они сделали две остановки. На каждой из них выгружалась некоторая часть материала под благодарственный плач выглядевших трезво обитателей. Они уже смирились, что эти материалы пропали безвозвратно. А вместе с ними — месяцы накопительства, игр и хитрых уловок.

Норвел, глядя на пыхтящих подростков, робко заметил:

— Может быть, поможем тащить тележку?

— Нет. Наше дело — сопровождать.

Без особых осложнений мальчики подкатили тележку к дому Норвела и разгрузили дрова и строительные материалы.

Вирджиния оценивающе осмотрела аккуратные груды материала, оценила их в уме и начала прикидывать.

— Ни толя, ни линолеума, ничего вроде этого?

Шеп расхохотался.

— И бриллианты впридачу? Вы думаете, только у вас одних протекает крыша? Вам еще повезло — два этажа. Пусть наверху мокро, зато здесь, внизу, вполне нормально.

— Хватит трепаться! Не сумели раздобыть толь или рубероид, найдите что-то другое на крышу. Может быть, листовую жесть.

— Может быть, крышу ДМЛ-дома? — ехидно заметил Шеп, но сделал себе пометку. Затем швырнул пару пайков поджидавшим подросткам, которые подхватили их и стали откатывать тачку.

— Что еще? — спросил Шеп.

Вирджиния неожиданно превратилась в любезную хозяйку.

— О, пожалуй, все. Хотите выпить?

Норвел из вежливости пригубил чуть-чуть из бутылки, которую достала Вирджиния и называла «пайковое». Она ее выменяла на дрова у глядевшего исподлобья старика-соседа. Норвелу это пойло не нравилось. Вкус у него был такой же, как у жевательных фруктовых плиток, которые он любил. До тех пор, пока не стал их обнаруживать почти в каждом пайке. Вкус этот, однако, перекрывался горечью сорокаградусного спирта. Что ему всегда нравилось, так это пиво. Но его в Белли-Рэйв, похоже, не было совершенно.