Путь, что ведёт нас к Богу - [86]

Так складывается «новая русская идея», зафиксированная в публикациях таких газет как «Завтра», «День», «Русский вестник» и в той или иной степени просматривающаяся в «околоцерковной» литературе, а нередко и в произносимых с амвона проповедях священнослужителей, многие из которых также осознали себя верующими и пришли в православие в течение последних 15 лет. Церковь (ни в коей мере не в иерархическом смысле этого слова, но только в смысле церковного сообщества, community), еще 15–20 лет назад состоявшая из старушек 1880–1890–х годов рождения и небольшого круга московских интеллектуалов типа великой пианистки Марии Юдиной и студентов (к числу последних относит себя и автор настоящей работы), из которых более всего известен С. С. Аверинцев, за последнее десятилетие изменилась до неузнаваемости. Влившиеся в нее «новые силы» привнесли в нее наиболее агрессивные элементы советского сознания, хорошо наложив- шиеся на охранительное мировоззрение рубежа XIX и XX вв. Возможно это стало исключительно благодаря практически полной неосведомленности новых верующих о сущности православной веры.

В силу этого последнего обстоятельства есть надежда, что со временем эта болезнь роста будет преодолена. Последнее утверждение подкрепляется и тем, что за последние два–три года описанные выше тенденции стали несколько слабее. Мучительное, медленное и непоследовательное формирование гражданского общества в России все же приводит к тому, что изоляционистское мировоззрение уступает место тому укорененному в Новом Завете вйдению жизни, которое противоположно всякой ксенофобии и любому чувству эксклюзивности.

Каковы в целом перспективы развития религиозной ситуации в нашей стране? Они все же не так плохи, как может показаться. Прежде всего, только в течение двадцатого века христианство в рамках традиции русского православия как за пределами России, так и внутри нашей страны дало миру таких светлых людей, как отец Алексий Мечёв и архимандрит Софроний (Сахаров), отец Сергий Булгаков и мать Мария (Скобцова), отцы Николай Афанасьев и Александр Шмеман, архимандрит Таврион, митрополит Антоний (Блум) и отец Александр Мень.

Полное радости православие недавно канонизированного отца Алексия Мечёва, похожего одновременно на святого кюре из Арса и на итальянского народного святого Падре Пио, учение о духовной жизни о. Софро- ния (Сахарова) и его учителя старца Силуана, святая жизнь, литературное творчество и иконопись матери Марии, русской монахини из Парижа, которую можно назвать православной сестрою Эдит Штайн, — все это духовный капитал, указывающий на то, что православие живо и не потеряло тот евангельский дух, который делает христиан настоящими учениками Иисуса. Мать Мария — философ, поэт и ученый — полностью посвятила себя нищим и обездоленным, а во время войны в Париже спасала евреев, за что и была отправлена в газовую камеру. Ее соратник о. Димитрий Клепинин на вопрос гестаповцев, почему он так печется о евреях, взял в руки свой наперсный крест и, показав им на изображение Иисуса, спросил: «А этого еврея вы знаете?» В течение двух лет прятал евреев в своей церкви киевский священник о. Алексий Глаголев. Это именно они, но никак не О. Платонов или В. Осипов, самою своею жизнью отвечают на вопрос, что такое православие.

Можно вспомнить и литургическое возрождение, связанное с трудами отцов Николая Афанасьева в Париже и Александра Шмемана в Нью–Йорке, и учение о молитве митрополита Антония (Блума), и живые и ориентированные на служение ближним общины, ими созданные, — ибо именно работа среди тех, кто болен, страдает или выброшен за пределы общества или на улицу, по слову Иисуса в двадцать пятой главе Евангелия от Матфея, исцеляет христиан от духовных недугов и нашу веру от ее извращения. Наконец, нельзя не упомянуть о трудах отца Александра Меня, убитого в начале перестройки, о его научной и пастырской деятельности, в которой было синтезировано все, что сделали перечисленные выше православные подвижники, и, конечно, о его открытости христианам других исповеданий и вообще всякому человеку.

При этом необходимо иметь в виду, что и сегодня в Церкви по всей России есть немало духовно здоровых людей. Важно только, чтобы они не боялись «черной сотни», которая, конечно же, свидетельствует о себе гораздо громче, чем делают это тихие и трудолюбивые верующие люди. Вера — это не идеология и не призыв к борьбе с врагами, которые обнаруживаются повсюду. Православие не приемлет ни расистских, ни антисемитских, ни вообще ксенофобских теорий, ибо оно основано на Евангелии, которое Иисус обращает ко всем без исключения народам. Общество в России развивается и все же отторгает идеологию изоляционизма, которая привлекает к себе сегодня главным образом маргиналов; не является сегодня идеологией большинства и агрессивный национализм.

Главная задача, прежде всего, для научного сообщества религиоведов, историков и политологов поэтому заключается в том, чтобы люди получали серьезную информацию в области религии и овладели бы фактами, касающимися сути веры, Евангелия и церковной истории. Важно, чтобы человек в России питался бы не пропагандистскими мифами, а конкретными фактами. Любой миф теряет свою привлекательность, как только человек овладевает информацией о том, что представляет собою на самом деле то или иное явление. В России необходимо строить открытое общество, и тогда ситуация в Церкви тоже нормализуется, причем, если учитывать темпы, в которых живет Россия сегодня, достаточно быстро.