Путь через лес. О грибах и скорби - [26]

Не помню, когда впервые услышала о Фестивале грибов в Теллурайде, штат Колорадо, США, а вот фотографии с парада, на котором все были в костюмах грибов, помню отлично — зрелище довольно безумное, но как раз это меня и подкупило. На этот фестиваль я бы отправилась с удовольствием. Когда такая возможность мне представилась, я ухватилась за нее без тени сомнения. Именно на фестивале в Теллурайде я впервые попробовала молодой ежовик пестрый, Sarcodon imbricatus, который норвежский Перечень относит к несъедобным грибам. Я обнаружила, что наваристый суп из ежовика мне весьма по вкусу.

Я задала вопрос о съедобности более опытным членам Объединения, и они пояснили, что некоторые съедобные грибы настолько малы, что собирать их слишком хлопотно. К тому же некоторые грибы оказываются в разделе «несъедобные» потому, что специалисты не знают точно, ядовиты ли они.

Очевидно, факторов, из-за которых съедобные грибы могу попасть в категорию несъедобных, много, но, к сожалению, в Перечне эти факторы указаны не всегда.

При повторном обсуждении вопроса с ветеранами Объединения я узнала, что Перечень — в первую очередь практическое руководство для постов грибного контроля, времени вдаваться в подробности там просто нет — временами перед пунктами выстраивается длинная очередь.

Паутинник браслетчатый / Cortinarius armillatus. Пер Марстад

Однако факт остается фактом — для любознательных грибников Перечень остается источником наиболее актуальной информации о грибах. К нему обращаются не только на постах грибного контроля. Авторитетные специалисты Объединения нередко ссылаются на Перечень, даже когда дело не касается грибного контроля. Хотя Перечень не ставит целью навязывать вкусовые предпочтения или чрезмерно контролировать грибников, похоже, на практике происходит именно это. Более подробная версия Перечня, размещенная, скажем, в интернете, была бы кстати — грибники получили бы достаточно информации, чтобы самостоятельно оценить, нравится ли им вкус/текстура конкретного гриба. Они могли бы самостоятельно решать, стоит ли тратить силы и время на сбор съедобных, но мелких грибов, чтобы слегка перекусить. Однако последнее слово в дискуссии о Перечне до сих пор не сказано, поскольку грибники очень эмоционально воспринимают эту тему.

Лимб

Концепция rite de passage, обряда перехода, — важный вклад, внесенный антропологами в изучение общества. Французский термин, введенный голландцем Арнольдом ван Геннепом в 1909 году, обозначает церемонию, сопровождающую изменение статуса индивида при переходе из одной социальной группы в другую. Крещение, конфирмация, свадьба, похороны — всё это примеры обрядов перехода. Ван Геннеп сравнивает общество с домом, комнаты которого символизируют разные общественные группы. На пути из одной комнаты в другую человек проходит три этапа, где отсечение и включение обрамляют этап перехода, когда индивид не входит ни в старую, ни в новую группу.

Латинское слово limen означает «порог», «граница» — от этого же корня происходит и слово «лимб». В католическом богословии лимбом называется место пребывания душ между раем и адом. Там, в нескончаемой неопределенности, обретаются не удостоенные блаженства вечной жизни на небесах у Всевышнего. Низвержения в ад они миновали, но и вход в Царство Небесное им закрыт. Я была замужем и неожиданно стала вдовой. До сих пор мое странствие по лабиринту скорби было долгой, непрерывной переходной фазой. Я пребывала в лимбе.

На переходном этапе всё, что тебе знакомо и воспринималось как данность, теряет ясность и тает на глазах. Тебе словно швыряют самый дешевый билет для поездки в неизвестном направлении, изматывающей и томительной.

Ситуация постоянно меняется, и в теории тебе открыты любые возможности — есть всё, чтобы встать на путь положительных изменений. Только устоять на ногах на этой неизведанной земле нелегко. В человеке, пребывающем в лимбе, бушуют противоречивые чувства: злость из-за того, что ты оказался в этой ситуации, тоска по прошлому и страх перед будущим. Сложно заметить открывающиеся перед тобой двери.

Я злюсь на газон

Я злюсь на газон и газонокосилку. Упрямо вожу ею взад-вперед по клочку земли в садоводстве. Как это ножи затупились всего за одну зиму? Ведь только прошлым летом приятель наточил их в обмен на ужин, накрытый в саду. Эйольф любил косить траву, больше всего ему нравилось подравнивать края газона при помощи целого арсенала инструментов, названий которых я не знаю. Вместо того чтобы достать садовый триммер, я раз за разом ударяюсь газонокосилкой о стену. Аккуратными края от этого точно не станут. И конечно, маму раздражают мои неуклюжие потуги использовать газонокосилку как таран. Что за дверцу я пыталась этим тараном проломить — для меня самой загадка. Как ни странно, мама молчит и не вмешивается.

Оглядываясь назад, я понимаю, что злость не была моей основной эмоцией после ухода Эйольфа. Может, потому, что я человек не религиозный и у меня нет Бога, на которого можно было бы злиться? По крайней мере, на Эйольфа я не злилась. На общем фоне печали раз за разом всплывала благодарность. Я была благодарна, что он выбрал меня своей спутницей жизни. Вот только друзья-психологи говорят, что злость — важный компонент процесса преодоления горя. Может, я неправильно скорблю?