Пустые Холмы - [12]
– Все прошло хорошо. – Василиса улыбнулась. – Я жила у милой, доброй женщины, работы по дому было совсем немного. Думаю, статья из «Вестника» стала лишь удачным поводом для того, что отправить несколько сильных колдуний в эту деревню. Вы знаете, там ведь находится небольшое озерцо – будущий источник живой воды.
– Тот, из которого Заиграй-Овражкин не смог выжать ни капли? – подал голос Митя.
– Ну… да… – смутившись, пробормотала Василиса.
– Сплоховал. – Сева равнодушно пожал плечами. – Что тут поделаешь? И нечего тыкать меня в это, Муромец. Надеюсь, снежинки восстановили силу источника?
– Подождите! Получается, в этом году Росеник остался без живой воды?! – прервала их Аленка.
– Именно так, – важно ответила Марьяна Долгорукая. – Дима ведь и не собирался животворить воду! Он использовал эту ночь для побега!
– Интересно, почему он сделал это именно в ночь на Купалу? – спросила Полина больше себе под нос.
– Купальская ночь – время перемирия между всеми колдунами, – ответил Митя. – Совершается много обрядовых чар, и Светлые даже могут случайно пересечься со Старообрядцами на нейтральных территориях. Они не имеют права мешать друг другу. Все виды магии перемешиваются, отследить, где кто был и кто что делал, очень тяжело.
– Ты думаешь, Дима воспользовался тем, что половина Росеника отправилась на обряды? – встрял Арсений. – Получается, так было больше шансов пробраться незамеченным в темницу, выпустить пленника и исчезнуть вместе с ним…
– К тому же в эту ночь он мог приблизиться к Темным, войти с ними в контакт…
– Возможно, он заранее разведал, где их найти. Или ему помог пленник.
– Страшно представить, что предатель так долго был среди нас, – поежилась Марьяна от предположений Севы и Мити.
– Кто знает, сколько предателей все еще среди нас, – мрачно проговорил Арсений.
– Я… – робко вставила Василиса, – я вовсе не думаю, что Дима предатель.
– Что? – хором воскликнули Ниночка с Настенькой.
– А кто же он тогда? – вскинула голову Марьяна.
– Ты можешь как-то объяснить его поступок? – спросила Анисья.
– Нет, конечно, – сказал Василиса. – Я не так уж хорошо знала Диму. Точнее, не знала вообще… Но мне все-таки кажется, что такое совсем не в его натуре. Я согласна, что он сделал ужасную вещь… Но вдруг на это его толкнуло отчаяние или что-то подобное?
– О да, добрая душа, если бы я была наследником одного из самых древних, богатых и влиятельных родов, я бы тоже была в отчаянии! – рассмеялась Маргарита. – Особенно если бы, как Дима, была свободна от обязательств и никто не вынуждал бы меня жениться не по любви!
Тут она осеклась и взглянула на Митю. Ляпнуть такое при Марьяне! Вот же черт!
Полина предательски расхохоталась.
Небо сверкало, словно его черное полотно расшили серебряной нитью, проложив посередине узор Млечного Пути. Из оврагов тянулся горьковатый запах ночной сырости, в дальнем лесу не унималась кукушка. Внезапно небосвод прочертила яркая белая полоса, и сердце Водяной колдуньи зашлось радостной дробью.
– Звезда упала! – воскликнула Полина.
Друзья отвлеклись от разговора и запрокинули головы.
– Еще одна! – донеслось с другого края поляны.
– И еще! – раздалось откуда-то сзади.
– Началось! Началось! – Анисья хлопнула в ладоши и улеглась на спину, головой пристроившись на коленях у Севы.
Хвост сгорающего в атмосфере метеора мелькнул и погас прямо над ней.
Глава вторая
Медовый спас
Птицы Рарог раскинули крылья прямо на воротах особняка Велесов. Но яркое пламя их перьев можно было только вообразить – сейчас оно застыло тяжелым, холодным чугуном. Ирвинг вошел в сад, и ворота бесшумно сомкнулись за его спиной. Янтарные глаза птиц остались неподвижными и безжизненными. Дом главной наставницы Заречья располагался в самом центре города, но редко видел гостей и почти не знал грандиозных приемов. Исключения составляли свадьбы его обитателей и иногда – их дни рождения. В дни же равноденствий и солнцестояний самой хозяйки никогда здесь не было, дом пустовал, и безмолвные птицы охраняли покой его одинокого обитателя – Эдуарда Звягинова. Теперь он тихо посапывал в кресле, в то время как Вера Николаевна гостеприимно указала Ирвингу на диван у камина. В ее глазах пылал огонь – или же это было отражение пламени очага?
Ирвинг улыбнулся и молча сел, выдерживая паузу перед тем, как начать разговор. Иногда важнее было просто вместе помолчать, чем облекать мысли в слова и отпускать их на волю. Как часто мысль озвученная становится неправдой!
Все это время огонь пожирал поленья. Безжалостно уничтожал их, совершал убийство. «Разве в природе есть справедливость? – подумал Ирвинг. – Разве это Светлая магия?» Он вспомнил себя в юности, когда задавался теми же вопросами, что и нынешние колдуны, готовящиеся к Посвящению. Самое страшное, что вопросы о добре и зле непрестанно мучали только по-настоящему одаренных – остальные интересовались ими лишь в самом начале пути. Но ответов не существовало. Множились теории, споры, выводы и точки зрения. А еще сомнения. Оттого эти размышления и были так опасны: чаша весов могла качнуться, Светлый маг мог запутаться и выбрать не ту тропку в дремучем лесу. Вот и с Димой Велесом это случилось – Светлая магия для него больше не имела нужного веса. И как иронично, что в будущем именно Дима должен был занять место Старейшины-судьи или главного наставника в Заречье…
