Пустой амулет - [30]

Шрифт
Интервал

Танжер, 1975 г.

впервые я с ней познакомилась когда она купила большую виллу над самой долиной та теперь у саудовцев хорошая недвижимость нынче по большей части у них помню она пригласила нас с Антоном на чай женаты мы тогда были не очень долго и казалось он ее сильно интересует видела много лет назад как он танцует в Париже еще до несчастного случая и они вспоминали о тех днях все было весьма учтиво у нее были очень вкусные птифуры странно что мне они так четко запомнились конечно в то время не стоит забывать мы были ужасно бедные питались самым дешевым к счастью Антон изумительно готовил иначе мы бы умерли с голоду а он умел приготовить из ничего можете мне поверить в общем и двух недель не прошло как она пригласила нас на обед кошмарно помпезный масса официантов все идеально а после я помню мы пили кофе с ликерами у камина и она вдруг нам предложила тот домик у себя на участке там повсюду были разбросаны маленькие коттеджи знаете такие для гостей но большинство поближе к главному дому а этот в роще рядом только утиный пруд меня совершенно это ошеломило чего-чего а такого я от нее не ожидала и потом она повела нас его смотреть простенький но обставлен с очаровательным вкусом и довольно примитивные кухня и ванная но снаружи весь просто зарос цветами а из окон такие виды что нас конечно сразу заворожило понимаете платить ничего не надо нам просто отдавали дом в пользованье на сколько захотим признаю с ее стороны это очень щедро хотя в то время я и подозревала что она положила на Антона глаз но я вообще-то ошибалась как бы там ни было свой дом много для нас значил дар богов просто имелся правда один недостаток для меня Антону-то они были вроде без разницы но в рощице неподалеку в огромном вольере жило по меньшей мере двадцать павлинов и по ночам они иногда орали знаете от криков их волосы дыбом встают особенно посреди ночи я много недель привыкнуть не могла лежу в темноте слушаю их безумные вопли в конце концов научилась не просыпаться ну в общем после того как мы въехали хозяйка наша к нам и близко не подходила ее право само собой но все равно как-то странно по крайней мере за Антоном не ухлестывает шли месяцы мы ее в глаза не видели понимаете а ключ от ворот в дальнем конце поместья у нас был мы всегда уходили и приходили нижней дорогой гораздо проще чем лезть в гору мимо большого дома поэтому конечно чтобы мы ее увидели ей пришлось бы спуститься на нашу часть территории но она и близко к нам не подходила время шло а потом вдруг из разных мест до нас стали доходить странные слухи что поминая нас она всякий раз зовет нас своими скваттерами я уж совсем решилась подняться и в лицо ей все высказать мол чего ж ты сама нас приглашала чтоб везде нас высмеивать что ли но Антон сказал что доказательств у меня нет может просто злонамеренные сплетни тут от них никуда не деться подожди сказал он пока своими ушами не услышишь ну так она же на вряд ли станет мне такое в лицо говорить и вот однажды утром я пошла прогуляться в рощу и что же вижу вдоль тропинок несколько табличек краска на них свежая и на всех говорится DEFENSE DE TOUCHER AUX FLEURS[3] очевидно ради нас их тут и поставили ведь никто другой тут не ходит чудные правда же у людей мозги не нужны нам вовсе ее чертовы цветы мы и не трогали их никогда срезанные мне не нравятся я предпочитаю смотреть как они растут Антон говорит не обращай внимания так лучше будет если мы поругаемся она нас выставит и он был конечно прав но все равно очень трудно с этим было смириться как бы то ни было знаете у нее всегда любовники были само собой из местных чего тут ожидать да все в порядке я ж не такая узколобая чтобы ставить ей в упрек эти сомнительные наслаждения но тут можно так а можно и сяк от женщины ее возраста и воспитания ожидаешь хоть какого-то благоразумия то есть постаралась бы проворачивать все как можно незаметнее а вот нет никак во-первых она пускала их всех к себе жить словно они муж и жена а они оттого получали возможность помыкать слугами что неслыханно но мало того она буквально похвалялась этими своими жалкими любовничками перед всем городом никогда без текущего своего хахаля и не выходила никуда если в гости не звали его она отклоняла приглашение такая вот женщина даже представить трудно что ей когда-либо бывает совестно однако тут ей удавалось жить так что европейцы ее не чурались знаете в те времена люди к такому всерьез относились местные даже в ресторан не могли зайти дело даже не в том что у нее любовники были или что любовники эти из местных но в том что появлялась она с ними прилюдно вот что было европейской колонии как пощечина и колония такого не прощала а она и в ус не дула что там прочие подумать могут я-то вот к чему все это веду к вечеринке ее мы и близко не видали месяц за месяцем шел понимаете как вдруг заявляется дружелюбная такая вся из себя говорит хочет попросить нас об услуге она закатывает такой огромный прием отправила двести приглашений и их надо будет у ворот сдавать говорит к ней на вечеринки всегда много незваных гостей является туристы даже гидам платят чтобы только внутрь провели а на сей раз никто не должен пробраться кроме приглашенных и вот не могли бы мы постоять в будочке которую она поставила у самых ворот там есть окошечко и прилавочек такой и Антон будет проверять приглашения и подавать знак полицейскому который разместится снаружи чтобы пропустил гостя а у меня будет такая папка со списком всех имен по алфавиту и Антон передает мне приглашение а я напротив фамилии ставлю красную галочку ей потом хочется проверить кто пришел а кто нет у меня десять слуг сказала она и ни один не может ни читать ни писать такая незадача а потом я подумала про вас и решила попросить о такой вот огромной услуге у вас в домике все в порядке вам нравится тут жить и мы конечно сказали о да все так мило мы будем рады вам помочь вот дурни же мы были много времени не займет сказала она часа два от силы будет маскарад выпивка ужин и танцы под луной в нижнем саду оркестр начинает в половине восьмого и вот когда она ушла я говорю Антону двести приглашений аж два раза да у нее и двух десятков друзей не наберется во всем городе ну вот настал тот вечер стоим мы в этой будке на посту вкалываем прямо как кули китайские у меня по спине пот градом иногда вместе человек по десять подходит половина уже пьяные им вовсе не нравится ждать чтобы пропустили по одному всё подъезжают и подъезжают я думала никогда не кончатся уж полночь а мы еще там стоим наконец я говорю Антону все с меня хватит наплевать кто еще придет я тут больше и минуты не простою а он отвечает ты права и подходит к охраннику и говорит больше никто не явится не впускайте больше никого спокойной ночи и так далее и мы идем туда где вечеринка а все костюмы такие вычурные и мы стоим в углу сада несколько минут смотрим как танцуют как вдруг к нам подходит высокий мужчина в мантии и с накладной бородой и в тюрбане я понятия не имела кто это а Антон потом утверждал что сразу его узнал в общем то был ее любовник будьте любезны она его прислала сказать что если мы хотим на вечеринку то надо сходить и надеть костюмы если у нас они есть я просто ушам не поверила заставить нас простоять в духоте в этой будке почти пять часов и тут такая адская наглость взять нас и выгнать да и никакой учтивости даже в придачу нет бы самой подойти и с нами поговорить дудки она для этого шлет своего любовника из местных я от голода просто умирала на буфетных столах еды была разложена куча только до них сотня шагов на другом конце сада когда мы в свой домик вернулись я и говорю Антону эту бабу я ненавижу я знаю что так нельзя но я ее не-на-вижу мало того на следующий день она снова к нам заявилась и не подумайте чтобы спасибо сказать вовсе нет наоборот пришла жаловаться что мы пропускали кого-то без приглашений что это вы мелете не выдержала я да посмотрите только на карточки и в папку все сходится о чем это вы а она говорит герцогиня де Сан-Такая-то хватилась ридикюля куда положила свои изумрудные серьги а я ей так а мы тут при чем будьте добры поясните ну а она в ответ мы дескать свой пост покинули наш пост вот как она это назвала словно мы в армии и после нашего ухода приехали еще какие-то гости и полиция их впустила Антон спросил предъявили эти люди приглашения или нет ну она отвечает я не смогла найти этого конкретного полицейского поэтому не знаю но если б вы там были такого бы не случилось дорогая моя отвечаю я вы вообще соображаете что мы в этой будке провели пять часов а вы нам сказали что больше двух это не займет надеюсь вы это осознаете ну что ж очень жаль говорит она мне пришлось вызвать полицию и тут я не выдержала и расхохоталась eh bien madame


Еще от автора Пол Боулз
Избранные рассказы

В сборник вошли следующие рассказы Пола Боулза:СКОРПИОНАЛЛАЛВОДЫ ИЗЛИТЫ не ЯДЕНЬ С АНТЕЕМФКИХКРУГЛАЯ ДОЛИНАМЕДЖДУБСАД.


Под покровом небес

Хотя в основе сюжета лежит путешествие трех американцев по экзотической Сахаре и связывающий их банальный любовный треугольник, главным образом это история о «внутреннем» путешествии человека на край возможностей собственной психики. Язык повествования подчеркнуто нейтральный, без каких-либо экспериментальных изысков.


Пусть льет

Впервые на русском — второй роман классика современной литературы, написанный сразу после прославившего его романа «Под покровом небес», многим известного по экранизации Бернардо Бертолуччи с Джоном Малковичем и Деброй Уингер в главных ролях. Действие «Пусть льет» происходит в Танжере, в последние дни Международной зоны. Нелсон Даер, скромный кассир нью-йоркского банка, приезжает в Танжер в поисках новой жизни. Среди международных аферистов, обедневших аристократов, неловких шпионов и жуликов всех мастей он дает свободу своим инстинктам, исследуя изнанку цивилизованного общества, — и, не в силах остановиться, заходит слишком далеко.


Дом паука

Герои романа — циничный писатель Стенхэм, американская туристка Ли и юный подмастерье горшечника Амар — оказываются в центре политического урагана — восстания марокканцев против французских колонизаторов в старинном городе Фес. Вскоре от их размеренной жизни не останется ни следа. Признанный одним из важнейших достижений американской прозы XX века, роман Пола Боулза (1910–1999) приобрел особую актуальность сегодня, поскольку он демонстрирует истоки заворожившего весь мир исламского экстремизма.


Замерзшие поля

Во втором томе собрания сочинений одного из недооцененных писателей XX века Пола Боулза собраны тексты 50-х годов: Латинская Америка сменяется американской глубинкой и родным для Боулза Нью-Йорком, а потом — все той же арабской Африкой. В центре повествования одних рассказов оказывается изгой, чужак, воспринимающий мастерски выписанную реальность со стороны и с некоторой опаской. Другие же рассказы больше похожи на жестокие жанровые полотна, реалистические картинки из жизни — сумрачные, застывшие навсегда, словно насекомые в янтаре.


Полночная месса

В самом коротком виде содержание этой книги можно передать известной фразой о Востоке, которому никогда не сойтись с Западом. Мир Магриба в энергичных, лапидарных рассказах выдающегося американца, полвека прожившего в Северной Африке и написавшего о ней роман «Под покровом небес», предстает жестоким, засасывающим и совершенно ни на что не похожим. На узких арабских улочках честь все так же сражается с трусостью, а предательство — с верностью; просто на экзотическом фоне эти коллизии становятся более резкими и выпуклыми.В новом столетии, когда мы вошли в нескончаемый и непримиримый конфликт с исламским миром, жизнь и книги Пола Боулза приобретают особое значение.


Рекомендуем почитать
Будь Жегорт

Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас.


Непокой

Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.


Запомните нас такими

ББК 84. Р7 84(2Рос=Рус)6 П 58 В. Попов Запомните нас такими. СПб.: Издательство журнала «Звезда», 2003. — 288 с. ISBN 5-94214-058-8 «Запомните нас такими» — это улыбка шириной в сорок лет. Известный петербургский прозаик, мастер гротеска, Валерий Попов, начинает свои веселые мемуары с воспоминаний о встречах с друзьями-гениями в начале шестидесятых, затем идут едкие байки о монстрах застоя, и заканчивает он убийственным эссе об идолах современности. Любимый прием Попова — гротеск: превращение ужасного в смешное. Книга так же включает повесть «Свободное плавание» — о некоторых забавных странностях петербургской жизни. Издание выпущено при поддержке Комитета по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, 2003 © Издательство журнала «Звезда», 2003 © Сергей Шараев, худож.


Две поездки в Москву

ББК 84.Р7 П 58 Художник Эвелина Соловьева Попов В. Две поездки в Москву: Повести, рассказы. — Л.: Сов. писатель, 1985. — 480 с. Повести и рассказы ленинградского прозаика Валерия Попова затрагивают важные социально-нравственные проблемы. Героям В. Попова свойственна острая наблюдательность, жизнеутверждающий юмор, активное, творческое восприятие окружающего мира. © Издательство «Советский писатель», 1985 г.


Если бы мы знали

Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.


Узники Птичьей башни

«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.


Малькольм

Впервые на русском языке роман, которым восхищались Теннесси Уильямс, Пол Боулз, Лэнгстон Хьюз, Дороти Паркер и Энгус Уилсон. Джеймс Парди (1914–2009) остается самым загадочным американским прозаиком современности, каждую книгу которого, по словам Фрэнсиса Кинга, «озаряет радиоактивная частица гения».


Пиррон из Элиды

Из сборника «Паровой шар Жюля Верна», 1987.


Сакральное

Лаура (Колетт Пеньо, 1903-1938) - одна из самых ярких нонконформисток французской литературы XX столетия. Она была сексуальной рабыней берлинского садиста, любовницей лидера французских коммунистов Бориса Суварина и писателя Бориса Пильняка, с которым познакомилась, отправившись изучать коммунизм в СССР. Сблизившись с философом Жоржем Батаем, Лаура стала соучастницей необыкновенной религиозно-чувственной мистерии, сравнимой с той "божественной комедией", что разыгрывалась между Терезой Авильской и Иоанном Креста, но отличной от нее тем, что святость достигалась не умерщвлением плоти, а отчаянным низвержением в бездны сладострастия.


Процесс Жиля де Рэ

«Процесс Жиля де Рэ» — исторический труд, над которым французский философ Жорж Батай (1897–1962.) работал в последние годы своей жизни. Фигура, которую выбрал для изучения Батай, широко известна: маршал Франции Жиль де Рэ, соратник Жанны д'Арк, был обвинен в многочисленных убийствах детей и поклонении дьяволу и казнен в 1440 году. Судьба Жиля де Рэ стала материалом для фольклора (его считают прообразом злодея из сказок о Синей Бороде), в конце XIX века вдохновляла декадентов, однако до Батая было немного попыток исследовать ее с точки зрения исторической науки.