Пустая Земля. Трофей его сердца - [10]

«Нет!» – закричала в мыслях, противясь странному воздействию, а вынырнув из заблуждения, прищурилась и яростно прошипела:

– Близких, говоришь? Когда я была маленькой, родителей безжалостно убили карги, на моих глазах! У меня никого не осталось, слышишь?! Тебе нечем меня шантажировать!

Про Картера с отчимом намеренно умолчала – вдруг они ещё живы и пришлый использует их против её чувств.

– Хм. Значит, ты ничего мне не скажешь. – Мужчина отстранился, а затем резко притянул Жанну к себе за затылок. – Может, твои товарищи, увидев тебя, скажут желаемое мной?

Рооман с удовольствием наблюдал, как голубые глаза пленницы расширились в испуге. И надежде. Природная проницательность – одно из главных достоинств каргов, которое помогло им одержать множество побед.

Рооман спрятал лицо с головой под капюшоном, схватил Жанну за руку и на буксире потащил к выходу.

«Ту-тух! Ту-тух!» – глухо билось сердце офицера, стоило ей увидеть хладные трупы сослуживцев, разбросанные по периметру и укрытые снежным одеялом. Поспевая за каргом, сквозь густо сыплющийся снег – буран не думал сбавлять темп и на рассвете – со страхом вглядывалась в их застывшие бледные лица, выискивая Картера или Зейна, и не находила. Зато разглядела Дайну… подруга лежала на том же месте с торчавшей из груди стрелой.

Колени подкосились, и офицер свалилась в снег, не отрывала жалостливого взгляда от лица подруги, но задержка не входила в планы главы чужеземцев, он с силой дёрнул за руку, вновь поднимая Жанну на ноги, и потащил быстрее. В солдатский шатер.

Картер, полковник, Гита, Хокман и ещё двое солдат связанные стояли посреди шатра на коленях, трое надзирателей-каргов за их спинами с натянутыми на тетиву стрелами, а семеро остальных недругов расположились кто где: на матрацах, бочках и ящиках.

Как только Жанна с Рооманом зашли, разговоры на языке пришлых стихли, узники подняли головы, и всегда эмоциональный Картер заревел:

– Ах ты, мразь! Отпусти её!

Это стало его ошибкой.

В ярости Картер ринулся было вскочить, но стоящий позади карг моментом осадил его за плечо.

– Не рыпайся! – велел, приставив остриё стрелы к шее пленного.

Офицер хмуро покосился на него, затем вперил яростный взгляд в Роомана и перескочил обеспокоенным на Жанну, молча спрашивая: как ты?

Та неуверенно улыбнулась, мол, в порядке, и глазами замолила успокоиться. Вырвала свою руку у главы каргов, потёрла запястье – хватке пришлого можно позавидовать, останется синий обод, – и пристально осмотрела своих друзей с полковником. Карги их изрядно потрепали, видно, выведывали информацию, тела связанных солдат покрывали кровоподтеки, ссадины и глубокие раны, кровь на одежде проявилась грязными пятнами.

Жанна встретилась взглядом с Зейном, вторым своим отцом, и её охватил жуткий стыд. Вроде ничего такого не совершила, но… пока товарищей пытали, она спала с врагом. Пусть и не по своей воле, но факт неизменен. Жанне отчётливо виделось осуждение в серых, налитых кровью глазах полковника. Ей так казалось. Но она ведь не предавала!

В это время Рооман на каргском языке о чем-то переговаривался с подчиненными. Судя по прищуренным глазам и проявившейся в радужке зелени, он остался недоволен.

– Кеэр ту бахт! – скомандовал, указав пальцем на… Картера.

Сердце Жанны ухнуло, заколотилось в сумасшедшем ритме, предчувствуя неладное. Затаив дыхание, она с ужасом наблюдала, как Картера выводят вперёд и, хлыстнув сзади плетью под колени, усаживают перед главарём.

Картер поднял голову, смело заглядывая в жуткие малахитовые глаза предводителя, показывая, что нисколько его не боится, а сам в гневе сжал зубы, пытаясь сохранять спокойствие. Он думал, Жанна погибла, а она всю ночь находилась неизвестно где, а теперь её приволок главарь! Что ему, Картеру, теперь думать?! Да и ладно, главное – жива!

– Ну что, земной воин, готов ли ты умереть за свою жалкую планету?

Рооман возвышался над пленным горой, насмехался, а сам украдкой поглядывал на свой трофей, замерший рядом хрупким истуканом и не знающий, как спасти друга. А может, больше чем друга. И последнее невероятно злило.

– Готов, не сомневайся. Давай! – Качнулся корпусом к каргу. – Убей! Информацию тебе здесь всё равно никто не скажет!

Рооман неожиданно громко засмеялся, а прекратив смех, наклонился к Картеру:

– Ты в этом так уверен? – Вытащил из наруча потаенный кинжал и приставил к горлу пленного, обернулся к Жанне: – Мне провести ядовитым лезвием по его коже? Этот яд особенный – проникая в кровь жертвы, он медленно отравляет всё тело, причиняя невыносимые муки. Противоядия не существует. Твой друг будет страдать о-очень долго.

«Н-нет! Картер!» Жанна встретилась с любящими глазами. Решительными и обречёнными.

Они с Картером никогда не говорили друг другу слова о любви, выражали чувства эмоциями и прикосновениями. До этой битвы Жанна не предполагала, насколько сын полковника станет ей дорог.

– Ну так что? Проводить? – торопит бессердечный карг.

Жанна с шумом вздохнула, вперилась безумными небесными глазами в Роомана, моля не делать этого, перескочила на Зейна – лицо командира было хмурее грозовой тучи, – перевела на Картера… Она и он знали, что выхода нет. Знали, что, если скажут сведения, карги их всё равно убьют. Всегда убивали и сейчас исключения не сделают.