Пустая шкатулка и нулевая Мария. Том 6 - [21]

Ах.

Экран вспыхивает белым, а в следующий миг загорается красным. Надвигается знакомая картина – конец мира.

Сейчас мы увидим слезоточивую любовную драму наивного ученика средней школы. Это будет нечто феерическое! Заготовьте платочки! Вы же все любите это дерьмо, правда? Ну, такие вещи, где кто-то страдает, а вы проливаете слезы жалости, и вам хорошо. Почему бы вам не закупиться попкорном на время шоу?

Как насчет аплодисментов? Ну, давайте!

Хлоп.

Хлоп.

Хлоп.

Хлоп.

Хлоп.

Хлоп-хлоп.

◊◊◊ Кадзуки Хосино – 11 сентября, пятница, 22.31 ◊◊◊

Моги-сан еще не умеет сама катить свою коляску.

Это значит, что она не одна сюда приехала, и это не она произнесла «Нашлааа!».

– Хех, ха-ха! Вот повезло-то!

Коляску Моги-сан катит невинная девушка.

Но впечатление невинности длится лишь долю секунды. Оно сформировалось благодаря беглому взгляду, охватившему просто зачесанные черные волосы и опрятную школьную форму-матроску; но стоило мне посмотреть девушке в глаза, как маска слетела, будто унесенная ветром.

Мы в пустом переулке. В свете фонарей глаза девушки горят так ярко, что можно подумать – они вообще утратили способность нормально отражать свет. Ее глаза – точно из алюминиевой фольги.

Аномальные глаза.

– На-ш-л-а. Кадзуки Хосино, Кадзуки Хосино, Кадзуки Хосино! – весело напевает она, крутясь вокруг своей оси. Потом резко останавливается и смотрит на меня, сжав губы. – Враг Дайи-сама.

Я интуитивно понимаю, что это одна из фанатичек, о которых говорила Юри-сан.

– Моги-сан… что происходит?..

Лицо Моги-сан белое как мел. Она по-прежнему в пижаме; похоже, эта фанатичка ее похитила.

– Она, она просто появилась, ни слова не сказала, меня забрала… мне было так страшно… но я никак не могу защищаться…

Ну да, в ее нынешнем состоянии отбиваться она совершенно не в силах. Эта девушка… нет – Дайя явно прибег к грязной игре.

– Я совершенно не понимала, что творится. Я и опомниться не успела, как она уже вывезла меня из больницы; а потом она забрала мой мобильник и позвонила тебе, Хосино-кун. Я только тогда поняла, зачем она меня похитила.

– Мой мобильник зазвонил примерно тогда же, когда нас нашли… значит, нам просто не повезло оказаться поблизости…

Так получилось, что сейчас мы совсем недалеко от больницы. Не повезло, конечно, что подручная Дайи так быстро нас отыскала, но, думаю, звонок Моги-сан я бы в любом случае принял. Так что эта девушка с алюминиевыми глазами все равно нас нашла бы – это только вопрос времени.

Девушка начинает гладить ладони Моги-сан и вновь раскрывает рот.

– Я их сломаю.

– Э?

Ее слова совершенно не вписываются в ситуацию; понятия не имею, о чем она.

– Я сейчас сломаю ей пальцы. Ну, этой девушке. Прости.

Моги-сан распахивает глаза и смотрит на свою похитительницу снизу вверх.

Захваченный врасплох, я задаю тривиальный вопрос, чисто чтобы купить время:

– П-почему ты хочешь это сделать?

– Мм… потому что мне [приказали]. Дайя-сама.

– Секундочку! – Харуаки прекращает молча наблюдать и вступает в переговоры. – К чему хорошему это приведет?

– К чему хорошему? Я же уже сказала, это [приказ].

– Я не об этом спрашиваю! Зачем это лично тебе? Дайя Омине хочет потребовать что-то от Кадзуки Хосино, так ведь?!

– А, ну да. Конечно! Мне было велено заставить Кадзуки Хосино отправиться в какой-то «Кинотеатр гибели желаний»! – отвечает девушка, точно ей наплевать, какова ее цель на самом деле.

Будучи фанатичной сторонницей Дайи, она, судя по всему, даже не задумывается ни о способах достижения, ни о глобальной цели того, что он велит ей делать. Она просто слепо исполняет [приказы], ее «чувство приоритета» равно нулю.

– Неужели ты ничего не чувствуешь, когда смотришь на Касуми? Как ты можешь оставаться такой спокойной? – укоряет Харуаки, явно колеблясь под тяжестью ее заявлений.

Услышав его слова, девушка нависает над Моги-сан и опускает голову под углом 90 градусов; теперь она смотрит Моги-сан в лицо «вверх ногами». Моги-сан, увидев внезапно возникшее перед ней лицо своей похитительницы, тихо вскрикивает.

– Мне ее жалко, – соглашается девушка, чем изрядно нас удивляет. – Но меня должно быть еще жальче.

– Ч-что?!

Девушка поднимает голову и шепотом произносит:

– У меня СПИД, вы знаете? Так что совсем скоро я умру. Мм, меня так жалко, – впрочем, ее тон остается равнодушным. – Ну? И ее тоже жалко, да, и что с того?

Ничто не имеет значения. Для этой девушки то, что Моги-сан ей «жалко», – просто еще одна вещь, которая не имеет значения.

Единственное исключение – ее вера в Дайю.

Она сумасшедшая.

Перед лицом такого безумия Харуаки в полной растерянности.

Я уверен, с этой девушки станется переломать Моги-сан все пальцы один за другим – она сделает это и глазом не моргнет. Ничего не чувствуя, ни о чем не думая.

Я смотрю на нее и –

– …Ххаа.

Не могу подавить вздох – а потом смех.

– Ха, ха.

…Что же случилось, Дайя?

Тебя это устраивает, Дайя? Что же стало с твоей ненавистью к безмозглым людям? Эта девушка – не идеальный ли пример безмозглой дуры?

– Что смешного?.. – спрашивает она, глядя на меня своими алюминиевыми глазами.

Эти глаза страшные?

Только не для меня.

Вообще-то наоборот: благодаря им я могу рассматривать эту девушку просто как препятствие.