Пусть не кончается любовь - [36]

– Нет, – покачала головой Лайза. – У нас с миссис Брэдфорд один размер, так что примерки не понадобятся. Спасибо, мистер Моррисон. Я побегу домой и тотчас примусь за шитье!

Дэйн проводил взглядом взволнованную Лайзу. Светившееся счастьем лицо девушки его порадовало. На платье, которое она сошьет Кэтлин, не будет ярлыка модного дизайнера, но он не сомневался, что Кэтлин оно понравится больше, чем все дорогие наряды в ее шкафу. Они так ее смущали! Дэйн обратил внимание, как она завязывала простенькую косынку на вороте своих шелковых блузок, чтобы никто не заметил, какие они модные и слишком шикарные для ранчо. Конечно, никого это не обманывало, но она старалась. У нее не было одежды, которая подходила бы для ранчо. Даже ее синие джинсы имели дизайнерский ярлык. Дэйн задумался об этом прошлым вечером и сообразил, как сможет ей помочь. У него в кабинете стоял целый ящик рубашек с эмблемой «Дабл-Би». Рубашки были мужскими и слишком большими для Кэтлин, но он решил предложить ей одну: может быть, она придумает, как ее использовать. Рубашка была красной и не слишком сочеталась с ее рыжими волосами, но у него было ощущение, что Кэтлин все равно ее наденет. Когда она сюда явилась, то выглядела как модная картинка, но Дэйн подозревал, что, решив стать его деловым партнером, она пересмотрела свои ценности. Рубашка станет неким тестом. Он отдаст ее и посмотрит, что из этого получится. Кэтлин Брэдфорд уже восхищала его. Она была стойкой и отважной, совсем как Белла. Если теперь она наденет красную рубашку для встречи новой партии гостей, Дэйн будет знать, что она действительно прикипела к жизни на ранчо.

Достав рубашку из коробки, Кэтлин застонала: красный цвет ей абсолютно не шел. Но она была из хлопка, а значит, должна легко стираться. Кроме того, это была официальная рубашка «Дабл-Би». Дэйн носил такую постоянно, как и остальные работники ранчо. Она устала выделяться, выглядеть горожанкой, новичком, чужаком… Если для того, чтобы ее признали здесь своей, нужно надеть эту красную форму, она это сделает.

Натянув ее через голову, Кэтлин расхохоталась. Рубашка была огромной. Впрочем, Дэйн предупреждал, что она будет ей велика. Рукава были на четыре дюйма длиннее, чем нужно, а сама рубашка висела на ней как мешок. Но все это не имело никакого значения! Кэтлин закатала рукава, оставила три нижние пуговицы незастегнутыми, а полы завязала узлом. Затем она подошла к зеркалу и поморщилась, глядя на свое отражение. Цвет выглядел на ней просто отвратительно. Он никак не сочетался с волосами и делал ее похожей на спелый помидор. Бостонские друзья ужаснулись бы, увидев ее в этом наряде. Они, наверное, посоветовали бы ей обратиться к психоаналитику, а сами стали бы перешептываться, считая, что из-за развода бедная Кэтлин тронулась умом. Но здесь, на «Дабл-Би», это значения не имело. Тут просто не было времени думать о моде. Важным было другое: работать вместе со всеми, быть принятой окружающими и показать всем, что ты готова выполнять свою долю обязанностей. Дэйн не принес бы ей эту рубашку, если бы не хотел, чтобы она ее надела. Конечно, она была вправе отказаться носить то, что не подходило ей ни по цвету, ни по размеру… Но ведь она могла и надеть ее, чтобы обрадовать Дэйна.

Еще раз поглядев на свое отражение, Кэтлин решилась. Круто повернувшись, она шагнула к двери, чтобы присоединиться к человеку, значившему для нее несравненно больше, чем все моды, бывшие и будущие.

Глава 11

Кэтлин удавалось сохранять на лице вежливую улыбку, хотя один из гостей, мистер Аллен Кеннеди, начал испытывать ее терпение. Он стремился не отходить от нее уже с момента приезда, а теперь хотел еще больше завладеть ее вниманием.

– Боюсь, я не очень разбираюсь в ужении на муху, мистер Кеннеди. Вам следует спросить об этом моего партнера. Он вон там, около фургона с припасами.

– Нет проблем. – Мистер Кеннеди встал из-за стола. Кэтлин облегченно вздохнула. Он долго рассказывал ей, что является лос-анджелесским продюсером и постоянно присматривает места для съемок очередного фильма. Однако вместо того, чтобы направиться к Дэйну, мистер Кеннеди крепко схватил ее за руку. – Пойдемте. Я хочу, чтобы вы показали мне кораль.

Кэтлин покачала головой:

– Извините меня, мистер Кеннеди. Я не могу пойти прямо сейчас. Но если вы попросите Дэйна, я уверена, что он будет рад…

– Вы не понимаете, – оборвал он ее. – У меня есть причина просить об этом именно вас. Мне нужно увидеть, как вы выглядите на этом фоне.

– Я?

– Да, Кэтлин. Кстати, Кэтлин – хорошее имя. Мне нравится. Думаю, нам даже не придется его менять.

– Менять мое имя? – Кэтлин заставила себя вежливо улыбнуться ему. – Но я не собираюсь менять свое имя, мистер Кеннеди.

– Зовите меня Аллен. В Голливуде все зовут друг друга по имени. Я думаю, что смогу с вами сработаться, Кэтлин. Как вы смотрите на то, чтобы сняться в моем следующем фильме в роли инженю?

Он интригующе и самодовольно ухмылялся, так что Кэтлин с трудом удержалась, чтобы не послать его куда подальше. Это был пожилой мужчина, довольно красивый, не лишенный лоска, с самоуверенной манерой общения, казалось, заявлявший: «Отказа не приму». Кэтлин сомневалась, что мистер Кеннеди был продюсером Голливуда, хотя адрес в его водительских правах подтверждал, что он из Лос-Анджелеса. Больше всего он напоминал ей успешного коммивояжера, готового на все ради выгодной сделки.