Пусть грянет гром - [59]

и я была вынуждена показаться, чтобы защитить его.

Она кивает, скручивая полотенце в руках.

- А теперь... ты вернулась?

На сей раз я не пропускаю вопрос в ее тоне.

Я жду, когда она посмотрит на меня, прежде чем я скажу ей:

- Настолько, насколько он хочет, чтобы я была здесь.

Я не могу сказать, довольна ли она тем ответом. Это не должно иметь значение, но...

Я хочу понравиться его маме.

Это глупо и по-ребячески и вероятно невозможно. Но видя, как отчаянно она любит своего сына, причиняет мне боль внутри... что-то, за что я могу держаться, чтобы сказать себе, что я заслуживаю красивого мальчика, которого я украла. Возможно это ослабило бы крошечную часть вины, которая раздувается во мне каждый раз, когда я думаю о ужасном предательстве, которое я видела в глазах Соланы.

- Ты не можете поднять рубашку немного повыше? - спрашивает мама Вейна, протягивая полотенце.

Я делаю то, что она попросила, прислоняясь к столу, когда она садится на корточки и касается кожи вокруг моей раны.

Ее пальцы нежны, но уверены, когда она приглаживает зубчатые края рану.

- Она выглядит действительно болезненной.

- У меня были порезы и похуже.

Она хмурится, и я думаю, что она собирается спросить меня, что я имею в виду. Вместо этого она говорит:

- ... там бриз циркулирует вокруг твоей кожи?

- О... да. Он держал рану в чистоте для меня.

- Угу, - бормочет она, когда я распутываю проект и несу его к окну над душем. Мне приходится балансировать на краю ванны,

чтобы дотянуться до него.

Я могу сказать, что Западный не хочет уходить, но пора позволить ему уйти.

- Будь в безопасности, - молю я, когда встаю на цыпочки и открываю стекло. Проект бросается вокруг меня, напевая песню о дрейфе через дюны, и я надеюсь, что означает, что он останется рядом... но я не собираюсь говорить ему. Ветер заслуживает выбора.

Я подношу его к окну, позволяя ему просочиться через крошечные отверстия, когда я шепчу, что благодарю его и говорю ему:

- Будь свободным.

- Иногда я должна напоминать себе, что я не сумасшедшая, - бормочет его мама, когда я наблюдаю, как проект уплывает. - Я имею в виду... ты говоришь с ветром. И летаешь. И ты приводишь домой моего побитого сына и

у тебя рана и…

Ее руки дрожат так, что она роняет полотенце. Я ухожу от ванны и поднимаю его. Она прислоняется к столу, крутя концы.

- Прости, я знаю, что это не твоя вина. Я просто... Я чувствую себя настолько беспомощной. Никто не учил меня, как воспитывать короля сильфид.

- Ну, вы делаете невероятную работу. И все мы знаем, как трудно с Вейном.

Ее губа дрожит, и даже при том, что она улыбается, слеза скатывается вниз по ее щеке.

- Пообещай мне, что будешь охранять его.

- Я сделаю все, что я смогу.

Она прочищает горло, вытирая глаза, когда она становится на колени передо мной.

- Верно, я, как предполагается, помогаю тебе. - Я сжимаю зубы, когда она прижимает тряпку к моему порезу. - Больно? - спрашивает она, надавливая.

- Это просто отличается от того, к чему я привыкла. - Когда ветер чистит рану, это чувствуется более естественным. Но реальная разница - беспокойство в ее глазах. Я не уверена, что моя собственная мать когда-либо так на меня смотрела.

Свежая кровь сочится из глубокой раны, и мама Вейна вытирает ее прежде, чем распространить густой, прозрачный бальзам по ране. Она прижимает квадрат мягкого хлопка по моему боку и заклеивает края, чтобы держать его на месте. Я провожу пальцами вдоль ее работы, когда она удивлена тем, насколько лучше мой бок чувствуется.

- Спасибо.

Она улыбается, но хмурится, когда смотрит на меня.

- Не хочешь помыться?

- Я тонула в океане, была поймана в ловушку в песчаной буре? - Ее глаза расширяются, и я рада, что не говорю часть о груде трупов, в которых я пряталась. Просто взгляд на это заставляет меня хотеть сжечь все, что на мне надето.

- Я не думаю, что ты должна мыться, пока рана не заживает немного больше. Но ты можешь помыться этим. - Она тянет стопку чистых белых полотенец из шкафа и указывает на раковину. - И поищу,

есть ли у нас сменное белье для тебя. Я постираю твою... это действительно униформа?

- Раньше была. И я надеюсь, что будет снова.

- Хорошо... Я могу выстирать ее сегодня вечером.

Тогда она оставляет меня, и я раздеваюсь, удивленная тем, как хорошо это чувствуется - вылезти из одежды. Ветер сохраняет ее главным образом чистой, сдувая любую грязь, которая прибивается к волокнам. Но полная

стирка – хорошее начало с нуля.

Я наклоняюсь к раковине, смываю песок и соль из волос, мою лицо. Кожа становится розовой, когда я вытираю ее теплыми, смоченными полотенцами, затем становится своего нормального бледного цвета.

Мои шрамы еще бледнее.

Тонкие белые линии рассеялись по моему телу, каждый подарок от обучения или боев, которые у меня были.

Защита Вейна.

Я прослеживаю пальцами по ним, вспоминая боль от каждой раны.

Я не загорелая или не мягкая или почти столь же красивый как Солана... и я могу не быть тем человеком, которого выбрали Бури.

Но я заслужила его.

И если я должна бороться за него, я буду.

Глава 29

Вейн

Я жду, что Солана уйдет... или по крайней мере что-нибудь скажет. Но она ничего не делает. Она просто стоит там, крутит золотой манжет с нашими инициалами на нем. Много раз, и я не уверен, что кожа под ним целая.