Пусть грянет гром - [43]

Вейн никогда не сдастся допросу Райдена. Он защитит Западный язык до последнего вздоха. Поэтому, если он у Райдена, и я не могу спасти его...

Я буду последним Западным.

Мне жаль, что я не могу разделить язык от своего разума... вернуться к тому, чтобы быть бесполезной Восточной, кто может пожертвовать, чтобы спасти его.

Но язык - часть того, кто я теперь.

Соответственно, я должна защитить его.

Толпа шагает вперед, когда торнадо распутывается, и три фигуры ступают из трубы. Два Буреносца с мазками красного на их сердитых лиц. И окровавленный, хромающий заключенный в черной униформе, его руки связаны на разрушенных желтых ветрах.

Его лицо закрыто капюшоном, и я пытаюсь сказать себе, что это не он.

Вейн ненавидел униформу Сил Бури. Я не могу предположить, чтобы он был готов надеть ее.

Но боль нашей связи чувствуется больше как пустая тоска. Когда все, что я должна была сделать, протянуть руку и поддержать его, сказать, что все будет хорошо.

Связь бы чувствовалась так, только если Вейн был здесь.

Последняя моя надежда исчезает, когда Райден поднимает кулаки в триумфе и кричит:

- Смотрите... начало нашей окончательной власти!

Он наматывает проект вокруг истекающей кровью ноги Вейна, дергая того в небо и размахивая им назад и вперед как изодранным флагом.

Радуясь, Буреносцы кричат оскорбления и забрасывают Вейна камнями.

Валун попадает в голову и голова Вейна падает на плечи. Я не могу сказать, без сознания он или мертв.

Он не может быть мертв.

Он нужен Райдену живым.

Я повторяю напоминание много раз, но трудно верить, когда я наблюдаю, как Райден сильнее его трясет, и, тем не менее он не шевелится.

- Это то, что они называют могущественным воином, - кричит Райден, щелкая Вейном вокруг. - Это жалкое оправдание для Странников Ветра, которые смели бросить нам вызов?

Вейн наконец дергается, просыпаясь, освобождая глубокий, жалобный стон, который режет все во мне.

Я падаю на колени, жалея, что я не могу закрыть уши. Но я должна слышать то, что происходит. Я должна найти способ исправить это.

Райден ставит Вейна, ожидая, когда толпа успокоится, прежде чем он скажет:

- И все же, мы так же уязвимы.

Он спутывает команду, и приплывающий камень летит от земли и врезается в одного из Буреносцев, держащих Вейна, разрывая тело Буреносца на половинки.

Красные ручейки текут в трещины на земле и толпа падает, смертельно тихая, их лица, больше не держат улыбки для их лидера, когда Райден подходит к своему убитому солдату.

- Это то, почему мы не преуспели! - вопит Райден, пиная тело, когда он пытается удостовериться, что это мертво. - Мы медленные и уязвимые... и некоторые из нас позволяют важным миссиям быть отсроченными. - Он поворачивается

обратно к другому Буреносцу, который принес Вейна. - Я мог уничтожить тебя. Но я уже высказал свое мнение. Одним махом что-то может уничтожить нас. Даже слабак как он.

Он указывает на тело Вейна, колеблющееся в небе. На сей раз никто не радуется.

- Но у меня, наконец, есть решение, - говорит им Райден. - Соберитесь вокруг.

Медленно, аккуратно, Буреносцы формируют трудный круг вокруг него, переступая через их упавшего товарища.

Райден все еще стоит спиной ко мне, но я могу услышать улыбку в его голосе, когда он говорит:

- Водоворот сделал блестящую работу по хранению наших заключенных, подчиненных во время допросов и избавления от них, когда мы заканчиваем. Но мы так редко изучаем то, что мы хотим, и я всегда находил, что процесс немного расточительным. Все те совершенно хорошие солдаты, питаемые ветер, как кусочками мяса. Таким образом, я работал над лучшим решением.

Я на ногах, не решаясь встать. Все в этом чувствуется неправильным. Райден предположил опросить Вейна... не делай этого, чем бы это ни было.

Райден наконец нашел способ требовать какую-то тайну, которую он хочет? Я поворачиваюсь и бегу глубже в щель и начиная вибрировать в горе. Возможно, если я доберусь до возвышенности то будет несколько ветров, и я могу соткать шип ветра и...

И что?

Убрать Райдена... злодея, которого мы пытались убить в течение многих десятилетий... одним прекрасным выстрелом?

Вероятно, нет.

Я уверена, что у него есть все виды обороноспособности, которые я не вижу.

Но я могла забрать Вейна...

Мои руки дрожат настолько сильно, они теряют свою хватку на камнях, и я двигаюсь на несколько шагов, прежде чем мои ноги остановят мое падение.

Должен быть другой выбор.

Должен.

Быть.

Другой выбор.

Райден начинает шипеть ряд команд, и я поднимаюсь быстрее, ища в воздухе любые проекты, которые я могу использовать. Я все еще не могу почувствовать никого... но ветер отвечает на требование Райдена.

Толстые серые порывы распутывают откуда ни возьмись, и я смотрю в ужасе, когда они оборачиваются в кокон вокруг Вейна, погребая его в их облачной раковине.

Я начинаю дрожать, когда вспоминая сливное отверстие, куда Буреносцы заманили меня в ловушку, когда они напали несколько недель назад. Я никогда не забуду тот способ, которым проекты резали и рвали, ломая меня постепенно. Если бы Вейн не разрушил раковину шипом ветра, то сливное отверстие поглотило бы меня полностью.

Я борюсь со своим путем к вершине горы, чувствуя мой первый проблеск надежды, когда я достигаю нескольких рассеянных бризов. Они слабы и отказываются отвечать на мой зов, но наконец Западные чувствуют присутствие моего щита и решают доверять мне... и как только они делают это, другие ветры следуют за ними. Я тку их в шип ветра и добавляю Западный, ныряя, когда ветры крутятся, потрескивают и формируют острое копье воздуха. Я прослеживаю пальцем острый край.