Пусть грянет гром - [13]

Мой нападавший слишком силен... слишком полон уловок, ловушек и схем. Я никогда не выйду из этого свободной, и я не позволю им поймать меня. Я видела ужасы, которым Райден подверг других Западных, и я не могу позволить, чтобы это произошло со мной. Я не уверена, что я достаточно сильна, чтобы сопротивляться, и я не буду тем, кто позволит четвертому языку попасть в руки Райдена.

Закончить все сейчас единственный путь, чтобы защитить Западный язык, и какой шанс у меня будет, чем холодный, пенящийся океан?

Потеряться в море.

Это одна из худших смертей, с которой сильфида может столкнуться.

Отрезанная от неба.

Отрезанная от воздуха.

Но Западные язык останется в безопасности.

И, по крайней мере, у меня есть шанс попрощаться.

Я сплачиваю свою силу, и когда следующая волна ударяет меня о берег, я использую последнюю свою энергию, чтобы проползти вперед на несколько дополнительных шагов. Это не пощадит меня на долго, но даст мне секунду, я должна послать одно заключительное сообщение Вейну.

Я разматываю свой Западный щит, жалея, что проект не чувствовался быстрее и сильнее. Вялый ветер не доберется до него в течение многих дней, и в его ослабленном состоянии он сможет только удержать два коротких слова.

Последние два слова, которые я когда-нибудь скажу.

"Я люблю тебя" - на кончике моего языка, но в последнюю секунду я передумываю.

Вейн это знает.

Думаю, он знал это раньше меня.

Кроме того, есть только одна вещь, которую я действительно хочу, чтобы он знал.

Одна вещь, которая может помочь ему, чтобы удержать его, когда мое эхо, часть меня, которая будет плавать на ветру, рассказывая ему историю того, что произошло до него.

Гворя ему, что я ухожу навсегда.

Я добавляю мои слова к песни ветра и отправляю порыв к небу.

Потом я закрываю глаза и жду воду, которая смоет меня.

Глава 9

ВЕЙН

Я должен сердиться.

Женщина, которая убила мою семью и разрушила жизнь Одри, стоит в десяти футах, отделенная только тонкой стеной цепей.

Но когда я смотрю на нее ближе, все, что я чувствую - это жалость.

Арелла раньше была одаренной, сильной красавицей.

Теперь она выглядит бледной и сальной, в штанах и майке отвратительных и

разорванных, как сумасшедшая бездомная леди, которая стоит возле продуктового магазина, бормоча о людях, крадущих ее носки.

Мне все равно не нравится, как она прижалась цепи, как она пытается стать как можно ближе ко мне, насколько она может. Все, о чем она думает, что она не может манипулировать мной. Я даже не хочу давать ей шанс попробовать.

- Я передумал, - сказал я, разворачиваясь, чтобы найти Оза, блокирующего выход. - Я не могу здесь оставаться.

Оз качает головой.

- Тебе нужно отдохнуть.

- Тогда перемести Ареллу...

- Я не могу, Вейн. Я построил Омут для нее. Это был единственный способ, каким я мог ее удержать.

-Они боятся меня, -вмешивается Арелла, смеясь, когда я поворачиваюсь чтобы посмотреть на нее. -Но не волнуйся, здесь я совершенно бесполезна. -Она гремит цепями, ее тощие руки сгибаются и напрягаются. Металл едва ли сдвигается. -Видишь?

Оз марширует к ней, вставая прямо перед ее лицом.

- Если ты сделаешь что-нибудь, чтобы побеспокоить Вейна, то я позову охрану, и они заставят тебя замолчать. Я уверен, что ты помнишь, как неприятно это было.

- Помню. - Она говорит это с немного улыбаясь, но ее голос ломается, и те немногие цвета, которые у нее были, кажется, стекают с ее кожи.

- Хорошо. - Оз дает мне то, что я думаю, является ободряющей улыбкой, когда он говорит, - Хорошо вам отдохнуть, Ваше Высочество.

Ах да, потому что никто не говорит “отдых”, когда его запирают с психопатом в жутком месте, о котором нормальные люди даже не знают.

Я пытаюсь выглядеть уверенным, когда он уходит, но все во мне дрожит, когда странные замки со щелчком закрываются, оставляя меня в ловушке под землей с женщиной-дьяволом.

Я поворачиваюсь к ней спиной и изучаю свою крошечную камеру.

Короткие свечи стоят у вращающиеся стены, обеспечивая слабый свет, хотя их жар кажется странным. Мне требуется секунда, чтобы понять, что это потому, что они не мерцают. Их огонь тверд и устойчив, и даже когда я дую на них, ничего не происходит, как будто воздух глотается, как только покидает мои губы.

- Чувствуется неправильно, не так ли? - шепчет Арелла.

Я игнорирую ее, пробиваясь к груде пушистых одеял, и падаю на спину.

Я закрываю глаза, и они горят под веками, как будто они кричат на меня за то, что я слишком долго держу их открытыми.

Я делаю глубокий медленный вдох, стараясь успокоиться.

- Значит теперь ты - Ваше Высочество, - говорит Арелла, не желая, чтобы ее игнорировали. - Это означает, что я должна поздравить свою дочь с коронацией?

Очень быстро, быстрее, чем это возможно, я подскакиваю на ноги, проношусь через комнату и ударяю кулаком по цепям.

- Между мной и Одри ничего нет...

- Успокойся, Вейн, - шепчет она, наклоняясь ближе вместо того, чтобы отодвинуться. У нее запах изо рта, как будто крыса заползла в ее рот и сдохла там, когда она говорит мне:

- Я не сказала им о вас двоих, и я не собираюсь.

- Здесь не о чем говорить.

- Конечно не о чем.

Она улыбается.

Я отступаю.

- Независимо от того, что ты думаешь, ты знаешь, что ты неправа. И если ты не замолчишь прямо сейчас, то я вызову охрану, и они заставят тебя замолчать.