Пушкин мой - [2]

Пищит и пишет пошлые стихи.

А вдруг то Пушкин?

Вдруг он существует?

Спасите, дармоеды-доктора!

ПРЕДЧУВСТВИЕ

Зима. Цензура отдыхает.

Литература горько пьет.

Момент такой, что грех не выпить.

Моменту море до колен.

Балы пустеют. Передышка.

Одышка. Колики. Гастрит.

Гостиные скучают по повесам.

Прутков — и тот, собака, не острит.

Такая гладь, что скучно даже бесам.

То стиль,

То штиль,

А середин не зрим…

Писакам в эти дни не до бумаг.

Не до морали дамам в эти ночи.

Какие ночи, Бог меня в ребро!

У Бомарше часы упали в пиво.

У Фаберже кукукнулось яйцо.

Отцы отдали город под проценты

И цокают губами, как скоты…

Февраль. Но видно по приметам,

Что приближается гроза…

Смертельно раненым поэтам

Положено смотреть в глаза!

НАТАША Г.

Жили-были Наташа и Пушкин.

И любили друг друга нежно.

Много было у них детишек —

И хороших, и просто разных,

Черномазых и бледнолицых,

На французский манер и на свой.

И была Гончаровой Наташа,

И была она Пушкину другом,

А порою — подругою верной,

Но не вынесла…

ГЛАГОЛ

Друзья — они всегда дружней

Друг с другом, чем с тобой.

И женщины всегда нежней

С другими, чем с тобой.

И случай потакает тем,

Кто не чета тебе.

И жизнь — она всегда длинней

У тех, кто не с тобой.

А у тебя — одни долги,

Они всегда с тобой.

И подкидные дураки

Командуют тобой.

И неуверенность в себе

Преследует тебя.

А небо требует — смоги,

Распнись перед толпой!..

И ты берешь свой пистолет,

Свой черный-черный пистолет

Калибром в легионы лет, —

Ты говоришь "Отбой".

Но — мановение руки,

Но чей-то окрик вслед,

Но чей-то взгляд сквозь суету —

И ты опять живой!

И снова хрупкие мостки —

Ступай по ним, Поэт.

Не ной, Поэт.

Не вой, Поэт.

Насвистывай и пой.

ДАНТЕС

Дантес ходил почти что рядом.

Дантес вертелся и острил.

И дамам анекдоты Хармса

Про Пушкина распространял.

Дантес считал, что Пушкин — гений,

И он ценил его безмерно,

И хоть не пил с ним брудершафтов,

Но позволял себе слегка…

Дантес был светел.

Пушкин — черен.

А Натали молилась наночь.

И все-то Пушкин им простил бы…

Но эти анекдоты Хармса!

РЕЧКА ЧЕРНАЯ

На Черной речке, на белом снеге

Следы паденья, следы лежанья,

Следы тасканья, следы смотренья,

Следы последних передвижений

Пустого тела в пустом пространстве…

Следы цилиндра. Следы крылатки.

Следы Дантеса. Следы Данзаса.

Следы от пули. Следы от схватки.

Следы России. Следы Канзаса.

Следы подмоги. Следы печали.

Следы тревоги. Копыта, ноги…

Над Петербургом следы тоски.

У изголовья следы доски.

— Ты смерть, я Пушкин. Мы так близки.

ЗАНАВЕС

Поэта нет. Поэзия бессмертна.

Рыдает Фет в углу своих ночей.

У Гоголя бессонницы припадки.

У Лермонтова приступы видений —

Он видит еженощно:

Входит Пушкин,

Садится, ставит ноги на камин

И говорит: "Люблю я эту осень!

И женщин, и поэзию люблю.

Жуковского люблю, хоть он несносен,

И Пущина, хоть он невыносим.

А пуще всех — супругу Гончарову

И собственные прозы и стихи.

Не умер я — поэзия бессмертна."

Так говорит он и тихонько тает.

А поутру воротится опять.

Санкт-Петербург, 1992-1995

П.С. Написано с ведома и при частичном одобрении Пушкина А.С.

Примечание редакции: все грамматические и иные ошибки просьба принимать за авторскую пунктуацию и угадывать в них тайный смысл и явный умысел.