Пушкин. Духовный путь поэта. Книга первая. Мысль и голос гения - [7]
Это г о л о с самого поэта, это его протянутая нам через два с лишним века рука понимающего и участливого друга. Ведь он всегда думал и мечтал «дотянуться» до нас, потомков, своими стихами, своим словом, всей своей личностью; он верил в то, что мы его поймем, мы его оценим так, как этого хотелось ему самому. Так будем же достойны этого поэтического доверия, не подведем надежды Пушкина на «суд потомков» — разглядим за его сомнениями и радостями, муками любви и страстью к жизни, открытостью к бытию и верой в свое отечество человеческую сущность Александра Сергеевича Пушкина, так много сделавшего для всех нас в нашей жизни, даже и не зная, какими мы будем на самом деле, но верившего в Россию, в русскую литературу, в русских людей.
Автор хочет предупредить читателя, что цитирование писем делается не полностью и, конечно, не всех эпистолярных документов, принадлежащих Пушкину. Разумеется, мы исходим из тех писем, которые дошли до нас. Также понятно, что цитирование производится в дозволенных и сегодняшней цензурной (или как это называется витиевато — ментально-культурной) практикой, и не позволяет приводить выражения Пушкина во всей свободе его фактического высказывания. Часто он не обращал особого внимания на общепринятость лексики — главное было для него донести точно и без экивоков ту мысль или ту свою эмоцию, какие он хочет изъяснить в письме. Полные тексты писем Пушкина, как и других его «вольных» сочинений, доступны сейчас всем, но, как правило, известны в основном специалистам. Но и в предлагаемых отрывках писем поэта мы видим силу убежденности поэта в своей правоте по тем или иным вопросам литературной и общественной жизни, наслаждаемся живостью его эмоций и виртуозностью владения поэтом всеми ресурсами русского языка.
То же самое неполное цитирование автор книги делает и с отрывками из литературной критики поэта, его исторических заметок, дневниковых записей. Задача, которая объединяет представленную подборку пушкинских материалов, состоит в представлении духовной эволюции поэта, показа развития его личности, становления его как художника, мыслителя, историка, философа, наконец.
Понятное дело, что не ко всем письмам, литературно-критическим статьям, другим материалам Пушкина автор стремится сделать комментарии или как-то по-иному объяснить предлагаемый для читателя материал: часто пушкинский текст говорит сам за себя и читателю необходимо просто в него вчитаться.
Наше удивление многообразностью проявления гения Пушкина требует известного ответа на вопрос, — а почему именно он стал ключевой фигурой русской культуры и продолжает занимать это место и сейчас? На каком содержании и через какие смыслы вырастало его понимание России, ее истории, отношение к перспективам развития русского человека, оценка европейской и мировой культур, его взгляд на основные ценности жизни — любовь, патриотизм, нравственные идеалы, свободу человека, необходимость веры.
Все это не проявилось у Пушкина вдруг, в самом начале его великого поприща, хотя гениальность поэта была видна почти всем, кто общался с ним, разговаривал, спорил, обменивался мнениями о судьбах русской истории и путях русской литературы. Это был трудный процесс вырабатывания основных представлений о самом главном в жизни, без чего не может жить всякий человек, тем более национальный поэт; на этом пути он совершал и ошибки, заблуждения самого горького свойства, но он все это преодолел и в этом своем преодолении выказал великий урок всем тем, кто пытается ему наследовать.
В первой книге также представлены материалы, связанные с обстоятельствами дуэли и смерти Пушкина, о которых мы упомянули чуть выше: это письма В. А. Жуковского отцу поэта и кн. П. А. Вяземского великому князю Михаилу Павловичу. Эти документы, созданные сразу после смерти поэта, обладают не только предельной достоверностью в передаче деталей этого трагического события, но и сильнейшей эмоциональностью, заставляют нас еще раз прочувствовать боль утраты и обретенное нами со смертью Пушкина духовное сиротство. Это сиротство было восполнено лишь впоследствии, когда, взросшие на примерах жизни и творчества Пушкина, сформируются гениальные фигуры Толстого и Достоевского и придадут развитию русского общества необходимую историческую глубину, интеллектуальную свободу и нравственную силу. Но все это оказалось возможным только на фундаменте, созданном Пушкиным.
Немало место в книге уделено воспроизведению отрывков из литературно-критических статей, исторических штудий, дневниковых записей и других материалов поэта. Этот пласт его творчества также тесно связан с теми задачами по развитию русской культуры и русского общества, о которых сказано выше.
И письма, и отрывки из литературных статей и исторических замечаний Пушкина сопровождаются комментариями, в которых уточняются не только обстоятельства появления на свет того или иного текста, принадлежащего поэту, но и дается интерпретация их содержания, того, как они перекликаются с другими произведениями Пушкина.
Завершает первую часть книги подборка стихов и отрывков из поэм Пушкина, в которых, на взгляд автора данного труда, можно обнаружить ту самую линию возвышающего духовного развития поэта, которую мы пытались представить читателю в подборке выдержек из писем, литературной критики, исторических исследований, дневниковых заметок поэта.
Профессор Евгений Костин широко известен как автор популярных среди читателей книг о русской литературе. Он также является признанным исследователем художественного мира М.А. Шолохова. Его подход связан с пониманием эстетики и мировоззрения писателя в самых крупных масштабах: как воплощение основных констант русской культуры. В новой работе автор демонстрирует художественно-мировоззренческое единство творчества М.А. Шолохова. Впервые в литературоведении воссоздается объемная и богатая картина эстетики писателя в целом.
В новой книге известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса исследуются малоизученные стороны эстетики А. С. Пушкина, становление его исторических, философских взглядов, особенности религиозного сознания, своеобразие художественного хронотопа, смысл полемики с П. Я. Чаадаевым об историческом пути России, его место в развитии русской культуры и продолжающееся влияние на жизнь современного российского общества.
В настоящем издании представлены основные идеи и концепции, изложенные в фундаментальном труде известного слависта, философа и культуролога Е. Костина «Запад и Россия. Феноменология и смысл вражды» (СПб.: Алетейя, 2021). Автор предлагает опыт путеводителя, или синопсиса, в котором разнообразные подходы и теоретические положения почти 1000-страничной работы сведены к ряду ключевых тезисов и утверждений. Перед читателем предстает сокращенный «сценарий» книги, воссоздающий содержание и главные смыслы «Запада и России» без учета многообразных исторических, историко-культурных, философских нюансов и перечня сопутствующей аргументации. Книга может заинтересовать читателя, погруженного в проблематику становления и развития русской цивилизации, но считающего избыточным скрупулезное научное обоснование выдвигаемых тезисов.
Наталья Алексеевна Решетовская — первая жена Нобелевского лауреата А. И. Солженицына, член Союза писателей России, автор пяти мемуарных книг. Шестая книга писательницы также связана с именем человека, для которого она всю свою жизнь была и самым страстным защитником, и самым непримиримым оппонентом. Но, увы, книге с подзаголовком «Моя прижизненная реабилитация» суждено было предстать перед читателями лишь после смерти ее автора… Книга раскрывает мало кому известные до сих пор факты взаимоотношений автора с Агентством печати «Новости», с выходом в издательстве АПН (1975 г.) ее первой книги и ее шествием по многим зарубежным странам.
«Вечный изгнанник», «самый знаменитый тунеядец», «поэт без пьедестала» — за 25 лет после смерти Бродского о нем и его творчестве сказано так много, что и добавить нечего. И вот — появление такой «тарантиновской» книжки, написанной автором следующего поколения. Новая книга Вадима Месяца «Дядя Джо. Роман с Бродским» раскрывает неизвестные страницы из жизни Нобелевского лауреата, намекает на то, что реальность могла быть совершенно иной. Несмотря на авантюрность и даже фантастичность сюжета, роман — автобиографичен.
История всемирной литературы — многотомное издание, подготовленное Институтом мировой литературы им. А. М. Горького и рассматривающее развитие литератур народов мира с эпохи древности до начала XX века. Том V посвящен литературе XVIII в.
Опираясь на идеи структурализма и русской формальной школы, автор анализирует классическую фантастическую литературу от сказок Перро и первых европейских адаптаций «Тысячи и одной ночи» до новелл Гофмана и Эдгара По (не затрагивая т. наз. орудийное чудесное, т. е. научную фантастику) и выводит в итоге сущностную характеристику фантастики как жанра: «…она представляет собой квинтэссенцию всякой литературы, ибо в ней свойственное всей литературе оспаривание границы между реальным и ирреальным происходит совершенно эксплицитно и оказывается в центре внимания».
Главное управление по охране государственных тайн в печати при Совете Министров СССР (Главлит СССР). С выходом в свет настоящего Перечня утрачивает силу «Перечень сведений, запрещенных к опубликованию в районных, городских, многотиражных газетах, передачах по радио и телевидении» 1977 года.
Эта книга – вторая часть двухтомника, посвященного русской литературе двадцатого века. Каждая глава – страница истории глазами писателей и поэтов, ставших свидетелями главных событий эпохи, в которой им довелось жить и творить. Во второй том вошли лекции о произведениях таких выдающихся личностей, как Пикуль, Булгаков, Шаламов, Искандер, Айтматов, Евтушенко и другие. Дмитрий Быков будто возвращает нас в тот год, в котором была создана та или иная книга. Книга создана по мотивам популярной программы «Сто лекций с Дмитрием Быковым».