Пункт назначения - Прага: Снежная леди - [4]

Ньятта скрестила руки на груди, и нахмурилась, глядя в окно на снежный шторм.

– Если это не расчистят, никто не придёт. – Золотые кудри хозяйки галереи скрывали её лицо с поджатыми губами. – Это важный вечер.

Ян мягко кивнул, заметив пейзаж, спрятанный в затемнённом углу. За всё это время она так и не продала ни одного из них – или даже не пыталась продать. Запоздалой мыслью мелькнуло осознание того, что среди всех картин, что он написал, на абстракцию его вдохновила Либусса. Сегодня вечером галерея Ньятты представляла только Яна. Трудно было поверить, как быстро всё изменилось; первой продажей стал триптих «Мёртвая Венеция», затем «Тень в Роще» и «Падение Триады». Скоро Яна стали обсуждать и за пределами членов сообщества. Он состоялся, говорили они. Наконец, когда он представил всё это Ньятте, женщина заговорила с ним об «открытии». Либусса была рада за него, и теперь, получив деньги, он купил ей одежду получше, и они смогли сменить жильё в палатке на квартиру в Старом Граде.

Мари и Кёртис тоже были рады за них. Нильс, казалось, был смущён из-за всего этого, а Люкс предсказуемо оставил парочку комментариев про дурацкие пустые фантазии. Он предсказывал, что ограниченность таланта Яна скоро станет достаточно очевидной большинству пересытившихся скучных пражских интеллигентов. В ответ Либусса предложила Люксу подавиться своей ручкой.

Мари особенно тепло относилась к девушке. Ян не осознавал насколько полны были её чувства, но он видел, что нечто сестринское соединяло обеих девушек. Либусса смеялась, когда она была с Мари, и этот звук был музыкой для его ушей.

К облегчению Ньятты, люди начали стекаться, несмотря на бьющие порывы ветра, бросающего комья снега вверх и вниз по бульвару. У Ньятты под рукой оказалось пряное вино, и гости приняли его с удовольствием. Ян спрятался позади, ближе к дверям выставочного зала, на случай, если он почувствует необходимость уйти от всеобщего внимания. С его удобной точки обзора, он слышал короткие разговоры людей, и старался не готовиться к комплиментам. Он наблюдал за Кёртисом и другими, кто хихикал и отпускал шуточки. Там была и Либусса, она пробегала рукой по волосам, и потягивала напиток. Ян наслаждался моментом, наблюдая её на расстоянии. Моя муза, подумал он. Она здесь – единственное настоящее произведение искусства.

Когда Ян увидел Люкса, входящего в галерею с сочетанием злости и презрения, то ретировался во тьму дальней комнаты, и позволил ей поглотить его. Он разрывался в двух направлениях – желая спрятаться здесь, и одновременно желая быть в другом месте. Дверь закрылась сама по себе, и он вздрогнул. Ян посмотрел вверх, в окно крыши. Стёкла дрожали под ударом снега об раму. Ян нахмурился. Такой плохой погоды не было годами, это было то единственное, с чем соглашались все. Ян не мог припомнить года, когда так быстро вырастали сугробы вдоль всей улицы Милады Гораковой, и поверх всех крыш Еврейского Квартала. Он давно не видел траву в Петрином парке.

Но прошлое, казалось, вышло из фокуса и стало нечётким. Воспоминания Яна ускользали от него, когда он пытался удержать их. Он слегка улыбнулся. Это была одна из тех вещей, которую он любил в Либуссе, то, как она запоминала всё так хорошо – даже небольшие детали, как например, куда он унёс чай или как лежали бумаги на его столе. Внезапно где-то на краю сознания, Ян услышал слабый перезвон, и снова вздрогнул. В комнате с ним был кто-то ещё.

– Привет ещё раз, – мужчина в тёмном плаще появился из тени. – Я напугал тебя? Извини.

Ян отступил на шаг, вооружившись пустой бутылкой из-под вина.

– Что ты здесь делаешь? Это частная вечеринка!

Он застенчиво улыбнулся.

– Признаю, я вторгся. Полагаю, всё это по важному случаю.

В руке мужчина держал тот же предмет, что и тогда, на улице. В слабом свете света из окна крыши, Ян понял, что он даже одет точно так же, как и в тот день.

– Я думаю, мы начали не с того, с чего следует в прошлый раз, – он протянул руку. – Я Доктор.

– Ян Перико. – Он не повторил жеста, и Доктор неловко убрал руку, а затем кивнул, указывая на рекламу с выставки.

– Значит, это твой большой день, да? Что ж, молодец. Я всегда, когда мог, был покровителем искусства. У меня даже есть своя галерея.

– Правда? – Яна это не убедило, он оценивал перспективы вызова охраны; но неужели он на самом деле хотел устроить скандал прямо здесь, в вечер всей своей жизни? На крыше раздалось тяжёлое дребезжание, и оба мужчины посмотрели вверх.

Снегопад продолжал расползаться по стеклу.

– Кошмарная погода в последние дни… – заметил Доктор с озабоченностью в голосе, и немного отступил от окна.

– Никогда не было так холодно, – заметил Ян. – По Влтаве проплывают льдины. Метель кружит, и всё никак не уляжется.

– Видел когда-нибудь стеклянный снежный шар? – Доктор очертил пальцами сферическую форму, прикидывая её вес. – Снег может падать там вечно. Это произойдёт и здесь тоже, если я это не остановлю.

Ян нахмурился, раздражённый тем, что нарушитель уводил его от заданного вопроса.

– Тебе придётся уйти, если у тебя нет приглашения.

Доктор посмотрел на устройство в своих руках.