Пуля уже в пути - [36]

— Не Пикассо, а Рембрандт, дилетантская твоя морда, — ответил я, широко улыбаясь. — Пикассо был маляр по заборам, а здесь присутствует дух высокого искусства.

Еще раз оглядев Оксанку с головы до ног, добавил твердо, сжимая кулаки:

— Теперь мы любого водилу тепленьким возьмем голыми грудями.

Ксюшка укоризненно и сконфуженно посмотрела на меня, и я сразу же поправился:

— Пардон. Я хотел сказать, голыми руками.

Немного помолчав и собравшись с мыслями, продолжил:

— План предлагаю следующий. Выходишь на дорогу и тормозишь любую легковушку. Желательно только, чтобы в ней не сидела толпа оболтусов, а был всего один человек. На крайний случай — двое. Если все получится удачно, то ты садишься на переднее сиденье и сразу же суешь "пушку" в бок водиле. Гарантирую: его как вихрем сдует из салона. Но на всякий случай мы притаимся рядом, не дрейфь. Если он у тебя что-нибудь спросит, когда остановится, то ты только мило улыбайся и просто кивни ему головой. Я думаю, этого будет вполне достаточно. Ты все поняла, прелесть?

— Да, — просто ответила Ксюшка. — Только боязно как-то.

— Бояться — в лес не ходить. А мы его уже насквозь протопали. Отправляйся на исходную позицию и без улова не смей показываться мне на глаза.

Девчонка выскользнула из зарослей, сжимая за спиной пистолет в маленьком кулачке. Мы с Николаем разделились, чтобы на всякий случай держать под прицелом весь близлежащий участок дороги. Удобно устроившись на земле, я раздвинул кусты и, закурив, приготовился к встрече. Автомат, матово поблескивая сталью в лучах ослепительно яркого солнца, покоился рядышком с рукой, готовый в любой момент выплеснуть из себя смертоносный огонь.

Время тянулось медленно. Движения на трассе почти не было. Только в направлении, противоположном нашему, одна за другой промчались две легковые машины. Да в обратную сторону пропыхтел старый грузовик, нагруженный замызганными и помятыми металлическими бочками внушительных размеров и непонятной расцветки.

Наконец вдалеке показался обшарпанный темно-зеленый "уазик". Но двигался он уверенно и быстро, что было совсем не похоже на ветерана автомобильного движения. Впрочем, "УАЗ" — машина надежная и неприхотливая, как раз и рассчитанная на превратности разбитых дорог.

Оксанка, которая прищурилась от яркого солнца и, приложив ладонь ко лбу, всматривалась в даль, тоже его заметила. Левой рукой она принялась отчаянно махать, несмотря на недавнее ранение, а правую с пистолетом продолжала прятать за спиной. Умничка.

Автомобиль сбросил скорость и остановился почти вровень с девчонкой. Правая дверца его широко распахнулась, и Ксюшка без долгих разговоров нырнула внутрь.

Я сплюнул в траву густую слюну и взял машину на мушку, готовый к любым неожиданностям. Если они попытаются тронуться с места, то от их резины останутся одни ошметки. Не сомневаюсь, что Новиков поступил так же, как и я. Черт тогда с ней, с машиной, но девочка останется с нами. Как говорится, кто ужинает её, тот и танцует.

Через пару секунд дверца со стороны водилы вызывающе расхлебянилась, и тот кубарем выкатился на пыльную дорогу. Я облегченно вздохнул и, встав, вынырнул из кустов. Все прошло гладко, без накладок, как и предполагалось. Невдалеке появился Новиков. Водила, молодой парень с длинным лошадиным лицом, увидев нас с автоматами наперевес, побелел и задал стрекача в тот же лесок, откуда появились мы. Он петлял зайцем, словно ему в спину раздавались сочные выстрелы.

— Чур, моя очередь! — крикнул я Николаю и вскочил на водительское место. — Привет, солнышко.

— Привет, — улыбаясь, произнесла Оксанка. — Я молодец?

— Спрашиваешь ещё! Ты классная девка. Только перестань тыкать мне в бок пистолетом, все равно не убегу. Меня такой пукалкой не отпугнешь.

Ксюшка засмущалась и, сунув "пушку" в карман куртки, стала быстро застегивать джинсуху. На щечках опять заиграл насыщенный румянец.

Николай забрался в глубь салона и удобно устроился на боковом сидении, поставив автомат между запылившихся ботинок. По тонкой шее у него проскользнула малюсенькая каплюшка пота.

— Приятно чувствовать себя разбойницей с большой дороги? — поинтересовался он у девчонки, уже успевшей привести себя в порядок.

— Даже очень! — восторженно воскликнула она, повернувшись к нему вполоборота. — Прямо гангстерский фильм какой-то. Расскажу девчонкам в классе, не поверят.

— Вот это вряд ли, — пришлось её огорчить. — Рассказывать об этом никому не придется. Во всяком случае, я такую глупость не совершил бы. Да и тебе не позволю. А то у компетентных органов может появиться куча вопросов и нездоровый интерес к нашим скромным персонам. Верно, Коленька?

— Верно, Игорь, — незамедлительно подтвердил он. — И так не знаю, как мы сможем объяснить наши приключения, когда вернемся домой.

— Вот-вот, Коля знает, как наши спецслужбы работают, — я усмехнулся, снова его подначивая. — Эх, прокачу с ветерком! Придерживайте свои панамки, ребятишки.

Я нажал на педаль газа, и движок немедленно отозвался радостным урчанием. Врубив скорость, отпустил педаль сцепления, и машина резво рванула вперед. Скорость неукротимо возрастала, и вскоре в окнах замелькали деревья, сливаясь в сплошной поток. Скорость и движение — моя родная стихия, словно стремительный полет филина над ночным лесом, доставляющий неописуемую радость.