Пуховое одеялко и вкусняшки для уставших нервов. 40 вдохновляющих историй - [47]
Я люблю носить черное, белое, серое и синее. Мне нравятся классические формы, джинсы и одежда в полоску. Я также люблю металлический блеск, присущий драгоценностям и золотым пряжкам. Я чувствую огромную радость и заряжаюсь энергией от этого нового простого стиля одежды – который я на самом деле практиковала уже давно, но мой шкаф подтвердил это только сейчас.
Долгие годы я проделывала то же самое и на кухне, и эта новая простота и изменившиеся приоритеты вызывали во мне бурю восторга. Когда мы переезжали из Гранд-Рапидс обратно в Чикаго, я обнаружила, что накопила целую гору посуды. Я никогда не считала себя шопоголиком или поклонницей безделушек для дома, но посуда стала моей настоящей слабостью. У меня была куча разнообразных сервизов, а также специальные наборы – блюдо и несколько тарелок для пасты, десятки маленьких десертных блюдец и, наконец, безумное количество бокалов для шампанского, которые накапливались годами и совсем не подходили один к другому.
Мой двоюродный брат убедил меня сохранить только стеклянную, серебряную и деревянную посуду, а из фарфора оставить только предметы белого цвета, за исключением моего чугунного набора Le Creuset – кухонного эквивалента моей страсти к синим вещам. Мы упаковали и убрали прочь зеленые и фиолетовые тарелки, раскрашенный вручную пестрый сервировочный набор, целый сервиз сиреневых эмалированных чашек и блюдец и оставили только белые предметы и прозрачные стаканы.
Мой брат пообещал мне, что получившаяся простота принесет мне радость, и оказался совершенно прав. Наша кухня теперь была наполнена только тем, чем мы реально пользовались и что нам нравилось, что сочеталось друг с другом и что можно было легко заменить, если бы что-то вдруг разбилось.
На кухне, в шкафах и во всех остальных местах в доме я продолжала разбирать вещи и обнаружила, что чем большее количество ненужного я выбрасываю, тем счастливее я становлюсь. Казалось, что чем меньше барахла было в нашем доме, тем свободнее я могла дышать и тем легче думать.
Как и в других областях жизни, мне всегда нравилось то, как мы относимся к своим вещам, когда отдыхаем на озере. Разумеется, легче создавать простоту в чужом доме, где ты живешь всего пару недель, но я обратила внимание, что я не скучаю по вещам, оставленным дома. Мне нравится брать с собой всего пару платьев, шорты и резиновые шлепанцы, пару коробок с игрушками, одну связку книг, свечу, две пачки чая, гитару Аарона и цветные карандаши Генри, чтобы ничего впустую не захламляло дом.
Разумеется, с этим скромным набором легко прожить всего две недели и в чужом доме, но каждый раз в августе, когда мы возвращаемся домой, я поражаюсь множеству ненужного хлама и неизменно избавляюсь от многих коробок с вещами, которые стали лишними после каникул на озере. И после этого мне становится куда легче дышать.
Моя любовь к посуде может сравниться только с моей любовью к книгам, и какое-то время назад они загромождали каждую комнату нашего дома, включая гостевую ванную, и даже лежали внутри неработающего камина. Стопки книг громоздились на всех столах, на бачке унитаза, в детских комнатах и на каждой ступеньке лестницы в подвал. Но раз уж я решила перейти к легкости и простоте, то одним солнечным утром мы с Маком вывезли более двадцати коробок с книгами в букинистическую лавку. Я сохранила только те из них, которые я бы точно стала перечитывать или от всей души рекомендовала бы своим друзьям, но все равно у меня осталась целая куча книг, даже с учетом этих двадцати коробок, от которых я все-таки смогла избавиться.
Другое преимущество, которое я нахожу в этих новых и более точных параметрах, касающихся одежды и личных вещей, – это то, что я принимаю более обдуманные решения, когда мой выбор сужается. Когда я распахиваю дверцы гардероба и вижу там только то, что мне нравится, и ничего лишнего, или когда я открываю буфет и вижу посуду исключительно белого цвета, мне нужно принимать гораздо меньше решений, это неизменно делает мой день немного проще и мне становится легче проживать его.
Теперь я способна уделять более пристальное внимание действительно важным решениям в своей жизни – касающимся воспитания, семьи и дружбы – когда мне не нужно долго думать о том, что надеть или куда девать все свое барахло. Окружающий шум моей жизни делается тише, когда у меня становится меньше личных вещей и соответственно меньше решений, которые мне приходится принимать в связи с этим. И в этой новообретенной тишине у меня появляется место для общения, отдыха, дружбы и обучения чему-то новому.
Последнее время я обнаружила, что стала серьезнее относиться к своим покупкам, так как теперь я задумываюсь – а нужно ли мне все это? Поместится ли это все в нашем доме? Принесет ли это мне безумную радость или станет очередным пылесборником, загромождающим не только пространство в доме, но и мой разум? Я приношу домой все меньше вещей, более того, теперь я по-новому выбираю подарки своим друзьям – вместо дешевых безделушек я дарю им что-то полезное и актуальное. Или даже лучше – я помогаю им испытывать всяческие незабываемые эмоции, типа полета на воздушном шаре или поездки на спорткаре вместо загромождения их дома ненужными вещами.
У Славика из пригородного лесхоза появляется щенок-найдёныш. Подросток всей душой отдаётся воспитанию Жульки, не подозревая, что в её жилах течёт кровь древнейших боевых псов. Беда, в которую попадает Славик, показывает, что Жулька унаследовала лучшие гены предков: рискуя жизнью, собака беззаветно бросается на защиту друга. Но будет ли Славик с прежней любовью относиться к своей спасительнице, видя, что после страшного боя Жулька стала инвалидом?
В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.
Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях — жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».