Публичные признания женщины средних лет - [52]
Миссис Таунсенд. Доктор Булка?
Доктор Плюшка. Нет!
Миссис Таунсенд. Доктор Пицца?
Доктор Плюшка. Нет!
Миссис Таунсенд. Доктор Бублик? Доктор Крендель? Доктор Ватрушка? (Внезапно встает.) Мне пора.
Наблюдатель отмечает, что, выбегая из кабинета для собеседования, миссис Таунсенд крикнула:
— Мне нужно домой! Я только что вспомнила, что забыла выключить чайник!
Доктор Плюшка закричал ей вслед:
— Я хотел бы назначить вам повторное собеседование!
Наблюдатель указал доктору Плюшке, что миссис Таунсенд будет вынуждена вернуться — за оставленным пальто и сумкой с кошельком.
Позже медсестра сообщила, что видела женщину, которая шагала под дождем без пальто, бормоча названия столиц южноамериканских государств. Полагают, то была миссис Таунсенд.
Собаки
Собаки встречаются в нескольких моих романах. В книгах об Адриане Моуле у пса Моулов нет ни имени, ни пола — «Пес», и все тут. Причем сущее наказание. То и дело разоряет хозяев на рентген желудка у ветеринара, таскается за Адрианом до школы и вечно загораживает экран телевизора.
Моулы питают к своей дворняге смесь любви и ненависти, так же как и Кристофер, персонаж моей последней книги «Дети-призраки». У него бультерьер, бесполый и опять безымянный. В этих книгах собаки воплощают анархию и хаос, они форсируют события. Кроме того, они хороши как прием повествования.
Собаки умеют то, чего не могут люди (кроме психопатов или воспитанников волчьей стаи). У собак нет совести, их не мучит чувство вины. Они не просыпаются по ночам в поту, вспоминая свои недавние прегрешения. Собакам неведома экзистенциальная тоска.
Им наплевать, какое имя выгравировано у них на бирке или ошейнике. Назовите карликового пуделя Барбосом, и он радостно понесется к вам вприпрыжку. Крикните в парке своему доберману «Фифи», и он в диком восторге бросится вам на плечи. Собаки не злопамятны. Но у меня с собаками как-то не сложилось, поэтому в доме Таунсенд собак не было двадцать лет.
Последняя обуза семейства псовых представляла собой комок длинной шерсти и нервной энергии по имени Лола. Мы отправились за много миль, чтобы забрать ее от заводчика, который разводит бородатых колли.
Лола была последним щенком в помете, самой мелкой из всех щенков. Она носилась по двору заводчика, все сужая круги в погоне за своим хвостом-метелкой, и при этом непрерывно тявкала. Взгляд у нее был совершенно безумный. Мы ее купили и вернулись домой. Я все еще содрогаюсь при воспоминании о той поездке.
Через несколько месяцев выяснилось, что характер у Лолы не сахар. Она люто ненавидела велосипеды и атаковала их нещадно. Еще она невзлюбила пожилых людей, что было особенно неловко, поскольку в ту пору напротив нас как раз жили старики. Она терпеть не могла мягкую мебель и с упоением драла обивку. Гадила Лола там, где ей приспичило, но предпочтение отдавала новехонькому ковру.
«Хозяева виноваты», — подумали вы, и, возможно, правы. Чего собакам не занимать, так это нюха на слабину в хозяйском характере. Двадцать лет назад я как раз и была слабохарактерной, неуверенной в себе, а Лола этим здорово пользовалась.
Ей у нас было не место, и она исчезла. Детали покрыты мраком. Муж уехал с ней на машине, а через час вернулся один. На вопрос детей, где Лола, он забормотал что-то про «деревню», про «доброго фермера», про то, что «там ей будет лучше». Такие дела.
И я не собиралась допытываться. У мужа был вид убийцы, который мучается совестью. Он уже не впервые выполнял за меня грязную работу.
Двадцать лет спустя мистер и миссис Решетки, как я теперь называю себя и мужа (никому не удастся перещеголять нас в количестве скупаемых садовых решеток), завели пса. Теперь мы мистер, миссис и Билли Решетки.
К моменту написания статьи Билли прожил с нами только один день и одну ночь. Пока ведет себя безупречно. Разве что изорвал в клочья два юмористических журнала. Либо он не выносит сатиру, либо у него нет чувства юмора.
Я намерена дать Билли понять, что миссис Решетка не из тех, с кем такие фортели проходят. Порча юмористических журналов, как и любое иное нарушение дисциплинарного устава дома Решеток, впредь будет сурово караться. Кару еще предстоит определить. Я в курсе, что европейские суды уже считают преступлением, если собаку бьют по носу свернутой в трубочку газетой. Некий Кинг, плод запретной любви овчарки и дворняги, обратился с гражданским иском против своих владельцев, сославшись на посттравматический стресс вследствие удара газетой «Индепендент». Это судебное дело стало вехой в юриспруденции и ввергло нас, собаковладельцев, в состояние недоумения. Теперь, когда Билли глядит на меня своими ясными глазками, я гадаю: то ли он на меня смотрит с безусловной любовью, то ли планирует обратиться к своему адвокату, поскольку я случайно наступила ему на лапу? Ну вот, опять я за свое, очеловечиваю собаку. Он и провел-то у нас в доме каких-нибудь тридцать три часа. Откуда ему знать телефон адвоката? Все еще впереди.
Мадам Водка
Как-то в начальной школе учительница попросила класс вычислить, сколько лет нам будет в 2000 году. В моем случае ответ был пятьдесят три года — до смешного много, когда ты пребываешь в нежном возрасте с крысиными хвостиками. Столько не живут. И если я все же представляла себя пятидесятитрехлетней, то воображение рисовало неземное существо, внешне схожее с Меконом
Жизнь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным.
Мы так долго ждали. Мы уже не надеялись. Но он возвращается! Ему уже 30, но он нисколько не изменился. Жизнь его — сплошные переживания. Сотни вопросов не дают ему покоя. Виагра — это мошенничество или панацея? Воссоединится ли он наконец с прекрасной Пандорой, или она с головой погрузится в пучину политического разврата? Почему престарелые родители так распутны? И откуда на его голову свалилось двое детей?Разбираясь со своими проблемами, Адриан потихоньку продвигается по социальной лестнице. Он уже не прежний прыщавый подросток, теперь Адриан — шеф-повар модного кафе и звезда кулинарного шоу; он строгает овощи и открывает консервные банки, он шинкует овечьи головы и разделывает потроха.
Если обыкновенного человека переселить в трущобный район, лишив пусть скромного, но достатка, то человек, конечно расстроится. Но не так сильно, как королевское семейство, которое однажды оказалось в жалком домишке с тараканами в щелях, плесенью на стенах и сажей на потолке. Именно туда занесла английских правителей фантазия Сью Таунсенд. И вот английская королева стоит в очереди за костями, принц Чарльз томится в каталажке, принцесса Анна принимает ухаживания шофера, принцесса Диана увлеченно подражает трущобным модницам, а королева-мать заводит нежную дружбу с нищей старухой.Проблемы наваливаются на королевское семейство со всех сторон: как справиться со шнурками на башмаках; как варить суп; что делать с мерзкими насекомыми; чем кормить озверевшего от голода пса и как включить газ, чтобы разжечь убогий камин...Наверное, ни один писатель, кроме Сью Таунсенд, не смог бы разрушить британскую монархию с таким остроумием и описать злоключения королевской семьи так насмешливо и сочувственно.
Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников.
Минуло 13 лет с тех пор, как в Англии низвергли монархию и королеву со всеми ее домочадцами переселили в трущобы. Много воды утекло за эти годы, королевское семейство обзавелось друзьями, пообвыкло. У принца Чарльза даже появилась новая жена – его давняя подруга, всем известная Камилла. Все почти счастливы. Чарльз выращивает капусту да разводит кур, королева наслаждается компанией верной подруги и любимых собак… И тут‑то судьба закладывает новый крутой вираж. Все идет к тому, что монархию вернут на прежнее место, но королева Елизавета вовсе не хочет возвращаться к прежней жизни.
Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Роман выходца из семьи рыбака, немецкого писателя из ГДР, вышедший в 1956 году и отмеченный премией имени Генриха Манна, описывает жизнь рыбацкого поселка во времена кайзеровской Германии.
Новая книга от автора «Толерантной таксы», «Славянских отаку» и «Жестокого броманса» – неподражаемая, злая, едкая, до коликов смешная сатира на современного жителя большого города – запутавшегося в информационных потоках и в своей жизни, несчастного, потерянного, похожего на каждого из нас. Содержит нецензурную брань!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.
Роман греческого писателя Андреаса Франгяса написан в 1962 году. В нем рассказывается о поколении борцов «Сопротивления» в послевоенный период Греции. Поражение подорвало их надежду на новую справедливую жизнь в близком будущем. В обстановке окружающей их враждебности они мучительно пытаются найти самих себя, внять голосу своей совести и следовать в жизни своим прежним идеалам.