Птичка над моим окошком - [34]

– Кому ты сегодня фейс начистил? – подступила с вопросами Августа, как только Данька освободил тарелку.

– Никому. – Выглядел братец невинным младенцем.

– Как же, рассказывай, – пресекла попытку выкрутиться Ава, – а то я тебя не знаю.

– Ой, конечно, ты же все на свете знаешь, – съехидничал Данька. – Если хочешь знать, я вообще на улицу не выходил – занят был.

– Чем это? Опять в стрелялки резался?

– Не угадала. Я у Матвея в гостях был.

– У… какого Матвея? – Голос Авы предательски дрогнул.

– У соседа нашего, который за меня вчера заступился.

– И что ты там делал? – Ужас сковал сердце, будто сосед был явным, откровенным педофилом.

– «Храброе сердце» и «Последнего самурая» смотрели. И еще ели кукурузные хлопья.

Названия этих фильмов Августе ни о чем не говорили, судя по всему, это были тупые боевики – что еще может смотреть примитивная личность? Опасность сохранялась.

– Откуда вдруг такая дружба?

– Да ниоткуда. Просто он нормальный парень.

– Какой он тебе парень?

– А кто? Дяденька, что ли? – хихикнул братец.

– Прекрати! – В трудные, как эта, минуты отсутствие педагогического мастерства Ава компенсировала голосом.

– Да чё такое? – поднял острые плечи Данька. – Чё такое-то?

Ответ нашелся не сразу.

– То.

– Ты чё? – захлопал Данька белесыми ресницами. – Правда влюбилась в него?

В Аву будто кипятком плеснули.

– Закрой рот! Во-первых: речь не обо мне! Речь о тебе! Он же старше, может втянуть тебя в какое-нибудь сомнительное дело. Или курить научит. Или материться.

– Этому меня и без Матвея есть кому научить, – философски заметил Данька. – А у Матюхи сильная коллекция фильмов, мы с ним сговорились вместе смотреть.

– Представляю эти фильмы. – Августу даже передернуло. – Я не разрешаю тебе ходить в эту квартиру.

– Начинается, – возмущенно затянул братец. – Это еще почему?

– И попробуй только его к нам привести, – неясно пригрозила Ава.

– Что он у нас забыл? Ты видела, как у него дома? Живут же люди. – Данька мечтательно вздохнул.

– Ага. Атрия с имплювием только не хватает. – Августа и сама не могла объяснить, откуда в ней столько яда.

– Чё-чё?

– Ничё. Старайся, учись хорошо, – напомнила брату Ава, – и не ерунде всякой, типа игры на гитаре, а настоящему мужскому делу.

– Это какому же? – Спор имел давние корни, и пока в нем победителей не было.

– Поступишь в медицинский, станешь хирургом, – произнесла Ава с мечтой в голосе.

– Началось, – буркнул Данька, – уж лучше ветеринаром.

Августа фыркнула:

– Нашел профессию, – и тут же умоляюще посмотрела на брата: – Дань, хоть ветеринаром, хоть милиционером, только не рок-музыкантом.

– А вдруг у меня талант?

– Тогда сиди за пианино не час, а четыре часа в день, – поставила точку в споре Августа.

Вещевой рынок шевелился и гудел, как пчелиный рой. Ава прижимала к боку сумку и перетекала с толпой от одного торгового места к другому.

Ноги уже гудели.

В ее гардеробе не было ничего лишнего, только самое необходимое, и время от времени приходилось возмещать изношенные вещи. Делала Августа это на рынке. Невероятно, но факт: шмотки, купленные в рядах, были недорогими, но сидели на ней идеально, не расползались через неделю, не теряли форму и цвет после первой стирки. Правда, Ава владела одной военной хитростью – не жалела на поиск времени.

Действовала Августа неторопливо, вдумчиво примеряла, придиралась, торговалась яростно, как на восточном базаре, но результат того стоил.

В поход на рынок Августа готовилась основательно, даже бутерброды с собой брала, которые запивала невкусным рыночным кофе в бумажных стаканчиках.

Все проделывала, как алкоголик-одиночка.

Выбравшись из толпы, Ава подгребла к киоску, от которого распространялся кисловатый запах пережаренного кофе, и встала в очередь.

За ней сразу пристроился неприятного вида субъект в душегрейке, из которой торчали голые и тощие руки в татуировках, и Августа высокомерно отвернулась.

Почти сразу ею овладела какая-то истома, следом за этим Ава испытала то же, что обычно испытывала, ставя диагноз, – толчок в груди и вспышку в сознании. Что-то ей говорило, что вот сейчас, в эту самую минуту ее грабят.

Медленно, как в рапиде, она обернулась, в тот же момент субъект отпрыгнул и кинулся бежать. Ава не мигая смотрела на ровный разрез на сумке, в то время как ублюдочный тип заталкивал за пазуху ее кошелек и конверт с заначкой.

– Стой! – крикнула она, очнувшись, и сорвалась с места.

Рынок был родной стихией щипача, он знал все ходы и выходы, уже через минуту Ава потеряла его из виду и выскочила в параллельный проход.

Всклокоченная, неопрятная голова карманника мелькнула в толпе и скрылась в одном из боковых ответвлений. Августа, ни на что особенно не надеясь, рванула в ту же сторону.

Вор бежал к центральному выходу, уже на бегу поняла Ава, и понеслась наперерез – перехватить злодея у выхода с рынка.

Они выскочили из рядов одновременно, и Ава видела, как карманника вынесло на дорогу, прямо под колеса глянцевому «шевроле», едущему в крайнем ряду.

Раздался визг тормозов, удар, и неудачливого щипача отшвырнуло на бордюр. Ава взглядом проследила траекторию полета взметнувшегося тела – снова как в замедленном кадре.