Птица в клетке. Письма 1872–1883 годов - [18]
В своем письме папа среди прочего написал: «Днем мне нужно было отправиться в Хувен, мама заказала экипаж, но он не смог выехать, так как лошадей еще не перековали на зиму. Поэтому я решил пойти пешком, но милый дядя Ян не хотел отпускать меня одного и поэтому решил меня проводить. Предстоял сложный путь, но дядя Ян сказал, что не так страшен черт, как его малюют. Мы целые и невредимые добрались туда и вернулись обратно, хотя разыгрался шторм и все покрылось инеем, так что дороги стали очень скользкими, и вечером было очень приятно сидеть в уютной теплой комнате, отдыхая после работы, и как же хорошо, что Тео тоже был с нами».
Давай еще раз посетим какую-нибудь церковь? Нас огорчают, а мы всегда радуемся вечной радостью в сердце, ибо мы есть нищие в Царстве Небесном, потому что во Христе мы нашли друга на всю жизнь, ближе брата, который привел нас к концу нашего путешествия, будто к двери отчего дома. Будь милостив к нам, Отче, – что Господь делает, то и хорошо.
В прошлое воскресенье вечером я побывал в Петершаме, деревне на берегу Темзы: утром я был в воскресной школе в Тернем-Грин, откуда после заката отправился в Ричмонд, а затем – в Петершам. Вскоре стемнело, и я плохо знал, куда идти, это была на удивление грязная дорога поверх дамбы или возвышенности на склоне, поросшем суковатыми вязами и кустами. В конце концов я увидел у подножия холма свет в домике и начал пробираться туда, и там мне подсказали дорогу. Мой мальчик, это была красивая деревянная церковь, озарявшая приветливым светом конец долгого пути, я читал там Деяния апостолов V: 14–16, XII: 5–17 (Петр в темнице) и XX: 7–37 (проповедь апостола Павла в Македонии), а потом рассказал еще раз историю про Иоанна и Феогена. В церкви играла фисгармония, за которой сидела молодая девушка из пансиона, воспитанники которого присутствовали на проповеди.
Утром, по дороге в Тернем-Грин, было так красиво: каштаны и ясное голубое небо, утреннее солнце, отражавшееся в водах Темзы, ослепительно-зеленая трава, и повсюду – колокольный звон из церквей. Накануне я совершил долгое путешествие в Лондон: я вышел из дому в 4 часа утра и в половине седьмого был в Гайд-парке, траву там покрывал туман, с деревьев опадали листья, вдалеке отбрасывали свет фонари, которые еще не выключили, и виднелись башни Вестминстерского аббатства и Вестминстерский дворец, а красное солнце всходило в утреннем тумане; оттуда я проследовал в Уайтчепел – тот самый бедный район Лондона, – а затем на Чансери-лейн и в Вестминстер, потом в Клапем, чтобы еще раз навестить миссис Лойер, у которой накануне был день рождения. Это действительно вдова с сердцем, в котором псалмы Давида и пророчества Исаии не умерли, но спят. Ее имя записано в Книге жизни. Еще я побывал дома у мистера Обаха, чтобы вновь увидеться с его женой и детьми. Затем я отбыл в Льюишем, где в половине четвертого я навестил семейство Гледуэл. Ровно три месяца прошло с моего визита к ним в ту субботу, когда хоронили их дочь, я пробыл у них часа три, и мысли, которые нас всех посетили, были слишком разнообразными, чтобы их передать. Оттуда я также написал Гарри в Париж. Надеюсь, ты его еще встретишь.
Страница письма 099
Может запросто случиться так, что ты однажды поедешь в Париж. В половине одиннадцатого вечера я вернулся сюда, часть пути назад пролегала по подземной железной дороге. К счастью, я получил немного денег за работу вместо мистера Джонса. Занимаюсь псалмом 42: 1 – «Жаждет душа моя к Богу крепкому, живому». В Петершаме я предупредил паству, что им предстоит услышать ломаную английскую речь, однако когда я говорил, то думал о человеке из притчи, который сказал: «Потерпи на мне, и все тебе заплачу». Господь Всемогущий!
У мистера Обаха я увидел картину или, вернее, эскиз Боутона «Путь пилигрима». Если тебе попадется в руки книга Беньяна «Путь паломника», обязательно прочти ее, она стоит потраченных усилий. Я полюбил ее всей душой.
Уже ночь, я все еще сижу и работаю для Гледуэлов в Льюишеме: переписываю то одно, то другое и т. д.; нужно ковать железо, пока оно горячо, а сердце человека, пока оно горит в нем. Завтра я вновь еду в Лондон вместо мистера Джонса. Под тем стихотворением «Путешествие жизни» и «Три маленьких стула» следует приписать: в устроении полноты времен, дабы все небесное и земное соединить под главою Христом. Да будет так! Мысленно жму руку, кланяйся от меня господину и госпоже Терстех и всем у Роосов, Хаанебеков, ван Стокумов и Мауве, прощай и верь мне.
