Строгие суждения

Строгие суждения

«Строгие суждения» («Strong Opinions») – сборник нехудожественной прозы В. Набокова: интервью, письма редакторам различных газет и журналов, статьи, в том числе по энтомологии. Несмотря на кажущуюся разнородность материалов, они составляют смысловое единство: автор выбрал и заново отредактировал для этой книги те интервью и статьи, где наиболее полно раскрывалось его эстетическое кредо, получали объяснение его литературные пристрастия и антипатии, где возникал тот адресованный публике образ известного писателя, аристократа и сноба, над которым Набоков работал всю жизнь. Представления, сложившиеся еще в русский период творчества, получили здесь афористически четкое оформление. Бескомпромиссные, порой провокационные заявления о знаменитых собратьях по перу, о политике или новых тенденциях в искусстве, сделанные в этой книге, впоследствии разошлись на цитаты в набоковедении. Сборник, изданный в 1973 году в Нью-Йорке, впервые приходит к русскому читателю.

Жанры: Биографии и мемуары, Публицистика, Литературоведение
Серия: Биографии, автобиографии, мемуары
Всего страниц: 105
ISBN: 978-5-389-15134-5
Год издания: 1973
Формат: Фрагмент

Строгие суждения читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Vladimir Nabokov

STRONG OPINIONS

Copyright © 1973, Dmitri Nabokov

All rights reserved


Издание подготовлено при участии издательства «Азбука».


© С. Антонов, перевод, 2018

© М. Дадян, перевод, 2018

© О. Кириченко, перевод, 2018

© А. Ливергант, перевод, 2018

© М. Мейлах, перевод, 2018

© В. Минушин (наследник), перевод, 2018

© А. Николаевская, перевод, 2018

© М. Попцова, перевод, 2018

© Д. Федосов, перевод, 2018

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2018

Издательство КоЛибри®

* * *

Вере


Предисловие

Я мыслю как гений, пишу как выдающийся автор и говорю как дитя. За все то время, что я преподавал в Америке, постепенно вырастая из тощего лектора в Полного Профессора, я не сообщил своим слушателям ни крупицы сведений, которые не были загодя напечатаны на машинке и не лежали передо мной на ярко освещенной кафедре. Мои эканья и меканья по телефону заставляют собеседников, звонящих из других городов, переходить с их родного английского на ломаный французский. На вечеринках, пытаясь развлечь собравшихся занимательной историей, я вынужден каждое второе предложение начинать сызнова для устных вычеркиваний и вставок. Даже сон, который я пересказываю жене за завтраком, – это всего лишь черновой набросок.

Принимая во внимание эти обстоятельства, не стоит просить меня об интервью – если подразумевать под «интервью» беседу двух обычных людей. Прежде такие попытки уже делались, по крайней мере дважды, – один раз с использованием магнитофона, и когда я прослушал запись до конца и закончил хохотать, то понял, что впредь ни за что не стану участвовать в подобных представлениях. Теперь я прибегаю к различным предосторожностям, чтобы обеспечить величавое колыхание мандаринова веера. Интервьюеру следует присылать мне в письменном виде свои вопросы, я письменно дам на них ответы, и эти ответы должны быть воспроизведены дословно. Таковы три непременных условия.

Но интервьюер жаждет нанести мне визит. Он жаждет увидеть, как мой карандаш зависает над страницей, увидеть мой цветной абажур, мои книжные полки, мою старую белую борзую, дремлющую у моих ног. Ему нужны фоновая музыка фальшивой неофициальности и столько сочных подробностей, сколько он сможет если не наскоро записать, то хотя бы запомнить («Н. залпом выпил водки и, ухмыльнувшись, отпустил колкое замечание…»). Хватит ли у меня духу изгнать этот уютный душок? Хватит.

Есть одно превосходное средство от выпадения волос, само по себе невзрачное и маслянистое. Чтобы исправить этот недостаток, производители добавляют в свою продукцию зеленый краситель – подразумевая, что зеленый цвет будет, по косметологической традиции, наводить на мысли о весенней свежести, сосновых лесах, нефрите, древесных лягушках и тому подобном. Однако для того чтобы содержимое флакона сделалось равномерного зеленого цвета, его нужно энергично встряхнуть; в противном случае мы увидим лишь зеленую кайму в дюйм шириной над нетронутым, беспримесным, матовым слоем жидкости. Так вот, я принципиально не встряхиваю флакон перед употреблением.

Точно так же, имея дело с типоскриптом интервью, я игнорирую привнесенный задним числом декор и сохраняю только исходный материал. У меня хранятся машинописные тексты приблизительно сорока интервью на различных языках. Лишь немногим из них, взятым американскими и британскими журналистами, был выдан пропуск в эту книгу. Некоторыми же мне пришлось пренебречь, поскольку в них к моим подлинным ответам изготовитель добавил искусственный краситель человеческого интереса и так основательно все перемешал (и не просто энергично встряхнув, а применив какую-то чудовищную алхимию), что отделить одно от другого оказалось делом совершенно безнадежным. В иных случаях мне все же удалось без особого труда вытравить маленькие благонамеренные мазки, не говоря уже о цветистых журналистских измышлениях, и таким образом мало-помалу устранить все приметы спонтанности, всякое сходство с всамделишным разговором. В результате они превратились в эссе, более или менее ладно разбитые на абзацы, то есть приняли ту идеальную форму, какую должно иметь записанное на бумаге интервью.

Моя художественная проза так редко дает мне возможность высказать свои личные взгляды, что я благосклонно отношусь к периодически набегающим приливным волнам расспросов со стороны располагающих к себе, учтивых и умных посетителей. В этом томе за разделом вопросов и ответов следует порция писем к редакторам, которые, если воспользоваться чеканной формулой, принятой у адвокатов, «говорят сами за себя». Наконец, в книгу включена подборка эссе, которые, за исключением одного, были написаны в Америке или Швейцарии.

Суинберну принадлежит проницательное замечание о «мстительной и подлой шайке рифмоплетов, перегнивающих в критиканов»[1]. Это любопытное явление было характерно для ситуации, сложившейся в литературном мирке русской эмиграции в Париже около 1930 года, когда эстетика Бунина, Ходасевича и еще одного-двух выдающихся авторов подвергалась крайне злобным нападкам пестрой толпы «ангажированных» критиков. В те годы я методично высмеивал тех, кто порочил и принижал искусство, и невероятно наслаждался тем, какое раздражение вызывали у этой клики мои книги; но переводить сегодня мои многочисленные эссе прежних лет с моего изощренного русского на педантичный английский и разъяснять подробности былых передислокаций и стратагем – задача малоинтересная и для меня, и для читателя. Единственное исключение, которое я позволил себе сделать, – это очерк о Ходасевиче.


Еще от автора Владимир Владимирович Набоков
Лолита

В 1955 году увидела свет «Лолита» — третий американский роман Владимира Набокова, создателя «Защиты ужина», «Отчаяния», «Приглашения на казнь» и «Дара». Вызвав скандал по обе стороны океана, эта книга вознесла автора на вершину литературного Олимпа и стала одним из самых известных и, без сомнения, самых великих произведений XX века. Сегодня, когда полемические страсти вокруг «Лолиты» уже давно улеглись, южно уверенно сказать, что это — книга о великой любви, преодолевшей болезнь, смерть и время, любви, разомкнутой в бесконечность, «любви с первого взгляда, с последнего взгляда, с извечного взгляда».В настоящем издании восстановлен фрагмент дневника Гумберта из третьей главы второй части романа, отсутствовавший во всех предыдущих русскоязычных изданиях «Лолиты».«Лолита» — моя особая любимица.


Защита Лужина

Гениальный шахматист Лужин живет в чудесном мире древней божественной игры, ее гармония и строгая логика пленили его. Жизнь удивительным образом останавливается на незаконченной партии, и Лужин предпочитает выпасть из игры в вечность…


Подлец

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дар

«Дар» (1938) – последний русский роман Владимира Набокова, который может быть по праву назван вершиной русскоязычного периода его творчества и одним из шедевров русской литературы ХХ века. Повествуя о творческом становлении молодого писателя-эмигранта Федора Годунова-Чердынцева, эта глубоко автобиографичная книга касается важнейших набоковских тем: судеб русской словесности, загадки истинного дара, идеи личного бессмертия, достижимого посредством воспоминаний, любви и искусства. В настоящем издании текст романа публикуется вместе с авторским предисловием к его позднейшему английскому переводу.


Бледное пламя

Роман, задуманный Набоковым еще до переезда в США (отрывки «Ultima Thule» и «Solus Rex» были написаны на русском языке в 1939 г.), строится как 999-строчная поэма с изобилующим литературными аллюзиями комментарием. Данная структура была подсказана Набокову работой над четырехтомным комментарием к переводу «Евгения Онегина» (возможный прототип — «Дунсиада» Александра Поупа).Согласно книге, комментрируемая поэма принадлежит известному американскому поэту, а комментарий самовольно добавлен его коллегой по университету.


Другие берега

Свою жизнь Владимир Набоков расскажет трижды: по-английски, по-русски и снова по-английски.Впервые англоязычные набоковские воспоминания «Conclusive Evidence» («Убедительное доказательство») вышли в 1951 г. в США. Через три года появился вольный авторский перевод на русский – «Другие берега». Непростой роман, охвативший период длиной в 40 лет, с самого начала XX века, мемуары и при этом мифологизация биографии… С появлением «Других берегов» Набоков решил переработать и первоначальный, английский, вариант.


Рекомендуем почитать
Звездный конвой

Галактика Треугольника, планета ЭР300.Межгалактической станции Надежда:– Сообщаем о том, что звездолет «Ковчег» окружен превосходящими силами противника, идентифицированного, как цивилизация Цейменов.Грузовой конвой с добытым Кларином под прикрытием маскирующего поля отправлен в галактику Млечный путь. При проведении операции потери среди личного состава десантной группы прикрытия уточняются. Просим обеспечить встречу конвоя в пункте прибытия.«Внимание! Боевая тревога! Включен кластер экстренной передачи внутренней связи».– Капитан! Докладывает боевой пост.


Её зовут Анна…

Молодой студент юридического факультета Александр Морган, по просьбе своей начальницы, остается с ней на ночь в её квартире. В эту самую ночь, судьба его сводит с мистическим явлением как призрак повешенной женщины, которая явилась из далекого прошлого в настоящее. И перед ним встает выбор, сможет ли он распутать этот клубок мистических явлений?


Троил и Крессида

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Третий рейх во взятках. Воровство и бардак немцев

Новая книга Максима Кустова показывает, как всегда неожиданно, жизнь вермахта с «непарадной» стороны, которая практически неизвестна отечественному читателю. Прочитав ее, можно узнать о том, как немецкие власти своих солдат официально приравняли к нищим, нуждающимся в подаянии, почему немецкие офицеры стреляли в портрет Гитлера и кто предлагал высадить под Берлином десант из плененных в Сталинграде немецких солдат.Как в Третьем рейхе можно было «закосить по дурака», чтобы не отправили на фронт? Каковы были правила расстрела приговоренных к смертной казни солдат? Чем в немецкой армии обычно давали взятки? Как действовали вредители в немецком тылу? И еще очень многое, позволяющее понять незнакомые доселе аспекты существования вермахта и причины его поражения во Второй мировой войне.


Горький-политик

В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


The Beatles. Единственная на свете авторизованная биография

На всем белом свете существует единственная авторизованная биография The Beatles, и вы держите ее в руках; единственная успешная попытка понять и описать феномен The Beatles — изнутри. В 1967–1968 гг. писатель и журналист Хантер Дэвис провел 18 месяцев с группой, находившейся тогда на творческом пике. Своими откровениями с официальным биографом делились не только Джон, Пол, Джордж и Ринго, но также их друзья, родные и коллеги-музыканты. И за прошедшие с выхода книги почти полвека эта связь не оборвалась: Дэвис продолжал общаться со своими героями — с теми, кто остался жив, — а книга пополнялась от издания к изданию новым материалом.


Воспоминания о XX веке. Книга вторая. Незавершенное время. Imparfait

«Воспоминания о XX веке: Книга вторая: Незавершенное время: Imparfait» — новая дополненная версия мемуаров известного историка искусства Михаила Юрьевича Германа (ранее они публиковались под названием «Сложное прошедшее»). Повествование охватывает период с 1960-х годов до конца XX века. Это бескомпромиссно честный рассказ о времени: о том, каким образом удавалось противостоять давлению государственной машины (с неизбежными на этом пути компромиссами и горькими поражениями), справляться с обыденным советским абсурдом, как получалось сохранять порядочность, чувство собственного достоинства, способность радоваться мелочам и замечать смешное, мечтать и добиваться осуществления задуманного. Богато иллюстрированная книга будет интересна самому широкому кругу читателей.


Письма к Вере

Владимир и Вера Набоковы прожили вместе более пятидесяти лет – для литературного мира это удивительный пример счастливого брака. Они редко расставались надолго, и все же в семейном архиве сохранилось более трехсот писем Владимира Набокова к жене, с 1923 по 1975 год. Один из лучших прозаиков ХХ века, блистательный, ироничный Набоков предстает в этой книге как нежный и любящий муж. «…Мы с тобой совсем особенные; таких чудес, какие знаем мы, никто не знает, и никто так не любит, как мы», – написал Набоков в 1924 году.


Три дочери Льва Толстого

Три сестры, три дочери великого писателя, три характера, три судьбы. Татьяна, Мария и Александра – каждая из дочерей Льва Толстого стала его помощницей и другом, и для каждой определяющим в жизни стал духовный опыт отца. Автор этой книги – Надежда Геннадьевна Михновец, известный петербургский ученый, доктор филологических наук, профессор РГПУ им. А. И. Герцена, автор многочисленных публикаций о Л. Н. Толстом и русской литературе XIX века. Опираясь на широкий круг источников, в том числе малодоступных, а также цитируемых впервые, автор прослеживает судьбы трех дочерей Толстого – любимицы всей семьи, талантливой художницы Татьяны, скромной и самоотверженной, рано умершей Марии, всегда отличавшейся неуемной жизненной энергией Александры.