Птица-пересмешник - [3]

– Спасибо, – ответил Питер и, нежно подталкиваемый пухлой рукой капитана, побрел, спотыкаясь, по замызганному коридору в темные гулкие глубины суденышка, пропахшие затхлой водой, краской и – по каким-то непонятным причинам – духами «Фиалки Пармы».

За трое суток путешествия на «Андромеде-3» Питер вволю нагоревался, что поспешил и не дождался отхода «Императрицы Азии» – крупного и надежного пассажирского судна, совершавшего на Зенкали один рейс в месяц. Когда «Андромеда-3» отошла от причала и вступила в неравную борьбу с океанскими волнами, он стал кусать себе локти, что так необдуманно согласился занять предложенную ему должность. Лежа на койке, похожей на гроб, он вспоминал, какие радужные перспективы рисовались ему, когда дядюшка сообщил эту важную новость.

– Посылаем тебя на Зенкали! – говорил сэр Осберт, разглядывая своего единственного здравствующего родича холодным синим оком сквозь монокль. – Смотри, не влипни там в историю.

– Да что вы, дядюшка! Это же прекрасно! – воскликнул Питер. Его друг Гюго Шартри прожил на Зенкали месяц, а когда вернулся, то расписал ему все прелести тамошней жизни не хуже заправского агента бюро путешествий.

– Помни, мы посылаем тебя не для приятного времяпрепровождения, – строго и наставительно сказал сэр Осберт, – а на помощь этому ополоумевшему Олифанту.

Произнеся эти слова, сэр Осберт принялся расхаживать взад-вперед по конторе. За окнами хлопьями валил снег, и за белой пеленой, похожей на кружевную сетку, кипела и бурлила жизнь лондонских улиц.

– Не скрою, ситуация на Зенкали… хм… мягко говоря, оставляет желать лучшего, – признался сэр Осберт. – Как тебе известно, мы пообещали им самоуправление. Точнее, дело идет к тому, что вся власть перейдет к их сумасброд ному правителю – королю Тамалавале Третьему. Вот умора!

– Но я не слышал о нем ничего дурного, – попытался было возражать Питер. – Бытует мнение, будто он прогрессивный владыка, а подданные без ума от него.

– Он просто клоун, – перебил сэр Осберт. – А можно ли чего другого ожидать от каннибала, даже закончившего Итон? Он, как бы тебе это сказать поделикатнее, – себе на уме. Пока Зенкали находился под нашим владычеством, мы еще как-то могли держать его в узде, но теперь…

Он схватил с письменного стола линейку из черного дерева и принялся отчаянно шлепать ею по ладони.

– Мой эскулап не велит мне волноваться, – продолжал он. – Мол, у меня изношенное сердце. Ну как, как я могу не волноваться, когда такой лакомый кусок уходит из-под носа правителей Империи!

Сэр Осберт на минуту смолк, чтобы перевести дыхание. Питер хранил молчание: у него были диаметрально противоположные взгляды на эти проблемы. В прошлом они с дядюшкой отчаянно спорили, но сейчас Питеру не хотелось упускать шанс отправиться на Зенкали.

– Хочу напомнить: Империя – это то, во имя чего мы, представители славного рода Флоксов, сражались и умирали. Возможно, вы, молодые, привержены новым идеям и для вас все это – звук пустой. Жаль, очень жаль! Помни, что ни одно важное событие в истории Англии и становлении Империи не обходилось без нас – отпрысков древнего рода Флоксов!

– Помню, дядюшка, – сказал Питер. – Вам не о чем волноваться.

– И в Трафальгарской битве участвовали Флоксы, – продолжал сэр Осберт, – и в битве при Ватерлоо, и в управлении Австралией и Новой Зеландией… И в Индии их было немало… И северо-западная граница практически только на них и держалась… А сколько их было в наших африканских владениях! Теперь, когда к власти пришли эти чертовы лейбористы, Империя стала расползаться, словно ветхое одеяло… Ей-богу, может хватить удар, когда видишь, как эти сыновья лавочников, эти паршивые тред-юнионисты и разные прочие мужланы, одевшись в шикарные костюмы, бродят по Уайтхоллу – весь пол в плевках, как в снежных хлопьях! – и раздают Империю по кускам всяким проходимцам, которые еще не отучились варить на обед своих дедушек и бабушек!

Он снова сел за письменный стол и вытер лицо платком.

– Теперь слушай, – успокоившись, продолжил он. – Самое щекотливое во всей этой истории вот что. Как раз тогда, когда мы уже было собрались предоставить этому народу самоуправление, в Генштабе решили, что Зенкали имеет важное стратегическое значение. То ли хотят выгнать русских из Индийского океана, то ли еще что-то в этом духе. Смешно, ей-богу: остров-то на карте похож на точечку, оставленную мухой, а вот поди ж ты! Они хотят построить там аэродром и взорвать риф, преграждающий вход в бухту, чтобы туда мог войти эсминец. Но для этого придется затопить несколько долин и соорудить каскад гидроэлектростанций. Они попытались проделать то же самое в Альдабаре, но наткнулись на яростное сопротивление любителей животных… Есть же такие чудаки! Тебе не кажется, что мир сошел с ума? Представь: Британскому флоту прегражден путь в бухту из-за того, что там обитают гигантские черепахи! Чушь какая-то! Можно подумать, черепахи помогли нам выиграть Трафальгарское сражение! Или битву! Или сражение при Ютландии! Похоже, люди утратили представление об истинном положении вещей.

– Так в чем же суть проблемы? – спросил Питер.