Л. Т.
На конверте: Москва. 15. Долгохамовнический переулок. Графине Софье Андревне Толстой.
>1 H. М. Румянцев — повар.
>2 Тит Борисович Борисков (Борискин). См. т. 83, стр. 444.
>3 Агафья Михайловна — бывшая горничная Пелагеи Николаевны Толстой.
>4 См. письмо С. А. Толстой от 26 апреля (ПСТ, стр. 406—407).
1887 г. Апреля 27. Я. П.
Я после обеда, 7 часов, заехал в Ясенки, вот и пишу два слова. Я здоров, Сережа тоже. Нынче становится потеплее. Провел день обычно. Нынче работалось плохо. Жду нынче от тебя известий.
Л. Т.
На обороте: Москва. 15. Долгохамовнич. переулок. Графине Софье Андревне Толстой.
1887 г. Апреля 29. Я. П.
Два дня у меня гостит Масарик.>1 Мне с ним очень приятно было. Он сейчас уезжает, и с ним пишу это письмо. Третьего дня, вернувшись из Ясенков, застаю две коляски, это Давыдов>2 приехал с компанией, дочерью>3 и еще другими дамами и мущинами: Попов>4 директ[ор] гим[назии], Фирсов,>5 Мяснов с женой,>6 и еще кто-то, Лопухин,>7 всех 10 человек. Они хотели уезжать, зашел один Давыдов, я позвал их чай пить, вернулся Сережа с тяги, и всех напоили чаем и шампанским полынным, и Сережа уехал с ними в Тулу до четверга. Тут приехал Масарик. Вчера нездоровилось и ничего не работал. Но нынче дождик теплый, и я здоров и работал. Ходил с М[асариком] на Козловку, получил твои два хорошие письма.>8 Так радостно, когда чувствую, что у тебя хорошо на душе и что всё было весело. — Масарик ставит самовар и раздувает очень хорошо и думает, и понимает также. — Что Таня с своим отъездом?
Моя матерьяльная жизнь очень хороша. Н[иколай] М[ихайлович] готовит отличные обеды, и я совсем здоров, и заниматься мне ничто не мешает. Нынче весь луг покрылся фиялками, и трава совсем большая. Напишу, Бог даст, завтра получше. Целую тебя и детей.
Л. Т.
На конверте: Москва. 15. Долгохамовническ. переулок. Графине Софье Андревне Толстой.
>1 Фома Осипович Масарик (1850—1936) — чешский общественный и политический деятель, первый президент Чехословацкой республики; в то время профессор философии Пражского университета. Приехал Масарик к Толстому по рекомендации H. Н. Страхова. Масарик описал свою поездку 1887 г. и разговоры с Толстым в статье «Erinrmruncren an L. N. Tolstoi» — «Illustrierte Beilage der Rigaschen Rundscham, November, 1910 [«Воспоминания о Л. H. Толстом» — «Иллюстрированное приложение к «Рижскому обозрению», ноябрь 1910].
>2 Николай Васильевич Давыдов.
>3 Софья Николаевна Давыдова.
>4 Сергей Николаевич Попов, директор тульской гимназии.
>5 Александр Иванович Фирсов, судебный следователь в Туле.
>6 Александр Аристионович Мясново (ум. ок. 1931 г.), в то время товарищ прокурора Тульского окружного суда.
>7 Сергей Алексеевич Лопухин. См. т. 83, стр. 278.
>8 От 26 и 27 апреля (ПСТ, стр. 406—407).
1887 г. Мая 1. Я. П.
Ты, верно, недовольна мной, милый друг, за мои письма. Они, вероятно, вышли пасмурны, как у меня б[ыло] пасмурно на душе эти 2, или 1>1/>2 дня. Пасмурно не значит, что нехорошо, а физически вяло. Что-то, верно, в печени. Но теперь, со вчерашнего вечера, опять прекрасно. И нынче и много работал и еще больше хочется. Тем для писания напрашивающихся столько, что скоро пальцев недостанет считать, и так и кажется, — сейчас сел бы и написал. Что Бог даст после окончания о Ж[изни] и С[мерти]. Ведь будет же конец. А до сих пор нет. Предмет то важен, и п[отому] хочется изложить как можно лучше. Ты думаешь, что хуже, а мне кажется — нет. Вчера приехал Сережа и перешел жить к Филипу, т. е. внизу во флигель, больше от того, что он переехал с мебелью, и ему там, он говорит, так хорошо, что желал бы там и быть всё лето. — Сейчас пообедали, 6-й час, и я понесу письмо в Козловку и верно получу твое. Жаль будет, если не увижу Черткова.>1 Ты говоришь: зачем я уехал?>2 Разумеется, со многих сторон лучше и радостнее быть вместе, но со стороны работы — а мне недолго осталось — много лучше здесь. И одиночество плодотворно. Ты это имей в виду, да ты и имеешь. — Вчера набрал фиалок, и они теперь передо мной на столе. — Как странно 3-го дня вечером, после отъезда Масарика, на меня нашло такое физическ[ое] состояние тоски, как бывало Арзамаская.>3 И, бывало, тогда самое страшное в этом состоянии была мысль о смерти. Теперь же я, напротив, как только почувствовал тоску, так стал думать,чего мне нужно, чего я боюсь? Как сделать, чтоб этого не было? И стоило мне только подумать о смерти, как я ее понимаю, чтоб тотчас уничтожилась всякая тоска и стало очень спокойное, даже приятное состояние.
Нынче прекрасный, теплый день; окна отворены и у Кузм[инских]>4 моют. В пристройке протопят завтра.
Как вы решаете отъезд и как живете? — Одному хорошо, а, разумеется, радее, когда вы все приедете.
Понесу письмо открытым, может быть, в Козловке что припишу.
[Козловка]. Получил твои два письма о Мише.>5 Вероятно, теперь уже прошло, иначе ты бы известила. Целую всех. — Удивительный вечер. Я сижу на Козловке.
На конверте: Москва. 15. Долгохамовнический пер. Графине Софье Андревне Толстой.
>1 В. Г. Чертков приехал в Москву из Петербурга проездом в Воронежскую губернию и не смог заехать в Ясную Поляну. См. т. 86, № 144.
