ПСС. Том 74. Письма, 1903 г. - [5]
Искренно ваш
Печатается и датируется по машинописной копии (в копии подпись не воспроизведена).
Томас Ферис и Берти [Бертрам?] Роу — англичане, члены земледельческой колонии, поставившей своей задачей жить без употребления денег. См. т. 72, письмо № 210. Ферис и Роу приехали в Россию специально для свидания с Толстым. Посетили его 1 января 1903 г.
>1 Ферис и Роу были спиритами. См. письмо Толстого к В. Г. Черткову от 11 января 1903 г., т. 88.
9. В. Г. Черткову от 11 января.
10. П. А. Буланже.
1903 г. Января 13. Я. П.
Вчера был очень слаб и не успел написать вам, дорогой Павел Александрович. На вопросы, обращенные ко мне об отношении богатства к христианству, имею ответить следующее: не говоря об евангельском учении, богатство просто само по себе, по здравому смыслу, не совместимо с вполне доброю жизнью. Об этом, мне кажется, я довольно обстоятельно высказался в статье «Так что же нам делать?». Деньги, лежащие у меня в кармане, в сундуке, в банке, суть несомненно исполнительные листы на тех, у кого их нет — на бедных, а держать у себя эти исполнительные листы с тем, чтобы при случае воспользоваться ими, или только, сознавая свою власть, угрожать ими, не есть доброе, а злое дело. Так это без отношения к евангелию, по отношению же к евангелию всё учение, весь дух его говорит о том, что человек не должен заботиться о завтрашнем дне, не должен собирать сокровища на земле, не должен поступать как богач, засыпавший полные житницы, должен быть скорее Лазарем, чем богачом притчи, что блаженны нищие, что горе богатым, что нельзя служить богу и мамоне, что просящему дай и не требуй назад, и многое другое. Так это выясняется из общего духа учения, в разговоре же с богатым юношей истина эта выражена так точно и несомненно, что, казалось бы, не может быть перетолкована. Сказано: «если хочешь быть совершен, раздай всё имение и тогда приходи ко мне». Лжетолкователи, как за последнюю свою надежду оправдания богатых, хватаются за выражение: «если хочешь быть совершен», но слова «если хочешь быть совершен», значат: «если хочешь быть моим учеником, так как всё учение в том, чтобы быть совершенным, как отец небесный». Другая же попытка оправдания, основанная на словах «невозможное людям возможно богу», точно так же не основательна, так как слова эти никак не доказывают того, что бог может сделать то, что и богатый человек спасется, но только то, что кажущаяся невозможной отдача человеком своего состояния делается возможной, когда в душе этого человека проснется живущий в нем бог.
Слова же 21-го стиха о том, что богатому невозможно войти в царство божие, окончательно и бесповоротно объясняют основную мысль всей беседы.
Мне очень совестно писать такие труизмы и доказывать то, что для всякого искренно-религиозного человека, верующего или всё равно не верующего в боговдохновенность евангелия, не подлежит ни малейшему сомнению.
Вот всё, что я имел сказать на обращенный через вас ко мне вопрос.
Лев Толстой.
13 января
1903.
Печатается по копировальной книге № 5, лл. 94—95, подлинник написан и датирован рукой X. Н. Абрикосова, подпись собственноручная. Опубликовано почти полностью, без указания даты, как письмо к Джону Рокфеллеру (якобы в ответ на его обращение), в октябре 1907 г., в нескольких столичных газетах («Речь», «Русское слово» и др.).
По поводу опубликованного в печати телеграфного ответа Толстого Стеду (см. письмо № 2) Буланже от имени корреспондента газеты «Daily News» в письме от 9 января 1903 г. просил Толстого подробнее развить свою мысль.
11. Полю Гиацинту Луазону (Paul-Hyacinthe Loyson).
1903 г. Января 16. Я. П.
16 Janvier 1903.
Iasnaya Poliana.
Cher Monsieur,
J’ai reçu votre lettre, ainsi que votre article que j’ai lu avec grande attention.
Je regrette de ne pouvoir vous dire que le jugement que vous portez sur mes écrits soit parfaitement juste.
Vous me comblez d’éloges et en même temps vous me reprochez des lacunes singulières dans mes raisonnements et même l’absence d’une base.
Tous mes critiques, et c’est avec regret que je dois dire, — vous n’y faites pas exception, — me reprochent mes attaques ou bien contre les églises, ou bien contre la science, ou l’art et surtout contre toute espèce de violence employée par les gouvernements. Et les uns qualifient cela tout simplement de bêtise ou de folie, les autres — d’inconséquence ou d’extravagance.
On me donne toute espèce de titre flatteurs: de génie, de réformateur, de grand homme, etc. et en même temps on ne m’accorde pas le plus simple bon sens, celui de voir que les églises, la science, l’art, les gouvernements sont des choses indispensables pour les société dans leur état actuel.
Cette étrange contradiction provient de ce que mes critiques ne veulent pas pour me juger quitter leur point de vue et se mettre au mien qui est cependant bien simple.
