ПСС. Том 65. Письма, 1890 — 1891 (январь-июнь) гг. - [5]
Смелые выступления Толстого по поводу голода и его мужественная позиция перед лицом грозивших ему репрессий еще больше увеличили внимание и симпатии к нему со стороны передовой общественности в России и во всем мире. Этот яркий эпизод биографии Толстого остался в памяти прогрессивного человечества.
Не так давно американский романист, активный борец за мир Альберт Мальц, в речи на тему «Писатель — совесть народа» напомнил о литературной деятельности Толстого в связи с голодом 1891 г. и о его конфликте с царским самодержавием. Он увидел в выступлениях Толстого выдающийся образец писательской правдивости и бесстрашия, поучительный для современных западных деятелей культуры. Он призвал интеллигенцию США выступать против империалистической реакции, не боясь правительственного террора>28.
Так пример Толстого-обличителя вдохновляет передовых зарубежных писателей наших дней.
III
В публикуемых томах немало места занимают письма Толстого к иностранным корреспондентам. В письмах его к разным адресатам нередко затрагиваются вопросы зарубежной литературной и общественной жизни.
Еще во второй половине 80-х годов Толстой достиг громадной, всемирной славы. Его произведения были переведены на многие иностранные языки. Его мировое значение как художника стало бесспорным, общепризнанным. Писатели и критики разных стран, изучая произведения Толстого, приходили к выводам о превосходстве русского реализма над западным. Ромэн Роллан, вспоминая о том впечатлении, которое производило творчество Толстого на его зарубежных современников, утверждает: «Никогда еще подобный голос не звучал в Европе»>29.
Многогранная, сложная, противоречивая личность Толстого давала повод ко многим спорам. Толстой стал за рубежом предметом обостренной идейной борьбы. Эта идейная борьба достигла особой напряженности на грани XIX и XX столетий — после выхода «Воскресения». Но уже в течение 90-х годов в зарубежных странах наметились два лагеря в восприятии и оценке Толстого. Для представителей прогрессивного искусства и мысли Толстой имел громадное значение как гениальный художник-реалист и вместе с тем как критик и обличитель капиталистического строя. В противовес этому для многих литераторов буржуазно-либерального, а подчас и консервативного направления Толстой представлял интерес прежде всего как проповедник христианского милосердия и новой, очищенной религии. В печати Западной Европы и Америки делалось много попыток использовать слабые стороны учения Толстого в целях охраны устоев буржуазного общества.
Толстовские идеи нравственного самоусовершенствования и «непротивления злу» быстро нашли отклик в различных иностранных религиозных и полурелигиозных объединениях, сектах и группах. За границей обнаружилось немало «мизерных» толстовцев, которые, игнорируя социальную проблематику реализма Толстого, охотно пропагандировали его религиозноутопическую доктрину. Эти лица вступали в переписку с Толстым, объявляли себя его сторонниками, пускались в пространные и путаные морально-казуистические рассуждения, ожидая от него ответов и разъяснений. Ложные религиозные взгляды Толстого нередко побуждали его уделять внимание иностранным реформаторам и сектантам, разного рода квакерам и шекерам. В переписке с зарубежными «единомышленниками» и «последователями» проявлялись наиболее слабые стороны мировоззрения Толстого.
Непрерывно возраставшая международная слава Толстого привлекала к нему внимание и литературоведов и переводчиков. Они писали Толстому письма, завязывали знакомство с ним, желая получить от него рукописи для перевода или ответы на интересовавшие их вопросы. Но в большинстве своем это были буржуазные литературные пигмеи, неспособные понять и оценить величие толстовского гения. Они не могли и не хотели видеть, в чем заключалась его подлинная сила, и в своих писаниях грубо фальсифицировали его облик. Например, авторы французских монографий, вышедших в 1893 г., Ж. Дюма («Толстой и философия любви») и Ф. Шредер («Толстовство») старательно замалчивали толстовскую критику господствующих социальных отношений: они пытались истолковать произведения Толстого в либерально-примирительном духе. Среди переводчиков Толстого было немало людей, внутренне чуждых ему, пытавшихся примазаться к популярному имени русского писателя в целях наживы или карьеры. Таков был, например, английский филолог Э. Диллон, неоднократно переводивший его произведения в 90-х годах. В книге «Граф Лев Толстой», опубликованной в 1934 г., он представил Толстого в искаженном свете и воспользовался своими воспоминаниями о нем в целях беззастенчивой саморекламы.
Но в то же время лучшие, наиболее честные и передовые писатели мира с величайшим вниманием прислушивались к обличающему голосу Толстого, учились у него как у правдивого и смелого художника-реалиста.
Ярким примером благотворного воздействия Толстого на прогрессивные силы мировой литературы является писательская судьба Ромэна Роллана. Письмо Толстого к юному Ромэну Роллану от 3 октября 1887 г.>30 в ответ на его вопросы оказало глубокое воздействие на идейное и творческое формирование французского писателя. Письмо это, несмотря на присущий ему налет абстрактно-гуманистических идей, содержало острую критику буржуазных отношений и буржуазной культуры. Эта критика произвела сильное впечатление на Роллана: Толстой был первым, кто духовно вооружил его против реакционной эстетики декаданса и заронил в его сознание мысль о долге художника по отношению к народу. Влияние критического реализма Толстого заметно сказалось в последующей антибуржуазной, антимилитаристской направленности творчества Роллана. Известно, что острая постановка больших социальных вопросов в творчестве Толстого оказала серьезное воздействие на идейно-творческое развитие видных зарубежных писателей, выступавших против империализма, например на Б. Шоу, А. Франса, Т. Драйзера.
