ПСС. Том 34. Произведения, 1900-1903 гг. - [13]
Няня говорит, что она всё плачет. Как это она не может успокоиться.
Нет, вы, мама, удивительны. Оставить мужа, отца своего ребенка, и вы хотите, чтобы она была спокойна.
Не спокойна, — а что сделано, то сделано. Если я, мать, не только допустила, но радуюсь тому, что моя дочь бросает мужа, значит, стоит он того. Надо радоваться, а не печалиться, что можешь освободиться от такого дурного человека, освободиться от такого золота.
Мама, зачем вы говорите так? Ведь вы знаете, что это неправда. Он не дурной, а, напротив, удивительный, удивительный человек, несмотря на его слабости.
Ну, именно, удивительный человек. Как только деньги в руках, — свои ли, чужие ли...
Мама, он никогда чужих не брал.
Всё равно, женины.
Да ведь он же отдал всё свое состояние жене.
Еще бы не отдать, когда он сам знает, что он всё промотает.
Промотает ли, не промотает, я только знаю, что нельзя разлучаться с мужем, особенно с таким, как Федя.
По-твоему, надо ждать, пока он всё промотает и приведет в дом своих цыганок-любовниц?
Нету у него любовниц.
Вот то и беда, что он всех вас чем-то обворожил. Только не меня, нет, шалишь; я его вижу, и он знает это. На месте Лизы я бы не теперь, а уж год тому назад бросила его.
Как вы это говорите легко.
Нет, не легко. Мне, матери, видеть дочь разведенной не легко. Поверь, что очень не легко. Но всё лучше, чем загубить молодую жизнь. Нет, я бога благодарю, что она теперь решилась и что всё кончено.
Может быть, и не кончено.
Только бы он дал развод.
Что же будет хорошего?
Будет то, что она молода и еще может быть счастлива.
Ах, мама, это ужасно, что вы говорите; не может Лиза полюбить другого.
Отчего не может? если она будет свободна. Найдутся люди в тысячу раз лучше вашего Феди и будут счастливы жениться на Лизе.
Мама, это нехорошо. Вы ведь, я знаю, думаете про Виктòра Каренина.
Отчего же не думать про него? Он любит ее десять лет, и она любит его.
Любит, но не так, как мужа. Это дружба с детства.
Знаем мы эту дружбу. Только бы не было препятствий.
Что вы?
Барыня посылали дворника с запиской к Виктору Михайловичу.
Какая барыня?
Лизавета Андреевна, барыня.
Ну так что ж?
Виктор Михайлович приказали сказать, что сейчас сами будут.
Только что о нем говорили. Не понимаю только, зачем. (Саше.) Ты не знаешь?
Может быть, знаю, а может быть, не знаю.
Всё секреты.
Лиза придет, она вам скажет.
А самовар подогреть надо. Возьми, Дуняша.
Горничная берет самовар и уходит.
Вышло, как я говорила. Сейчас же и послала за ним.
Послала, может быть, совсем не за тем.
Так зачем же?
Теперь, в эту минуту, Каренин для нее всё равно, что Трифоновна.
А вот увидишь. Ведь я ее знаю. Она зовет его, ищет утешения.
Ах, мама, как вы мало ее знаете, что можете думать это.
Да вот увидишь. И я очень, очень рада.
Увидим. (Напевает и уходит.)
И прекрасно. И пускай... И прекрасно, и пускай... Да...
Виктор Михайлович приехали.
Ну что же. Проси, да скажи барыне.
Горничная проходит во внутреннюю дверь.
Лизавета Андреевна прислала мне записку, чтобы я приехал. А я и так собирался к вам нынче вечером, так что очень рад... Лизавета Андреевна здорова?
Она здорова. Ребенок немножко беспокоится. Она сейчас придет. (Грустно.) Да, да, тяжелое время... Вы ведь всё знаете...
Знаю. Ведь я тут был третьего дня, когда было получено от него письмо. Но неужели это так и решено бесповоротно?
Еще бы, разумеется. Переживать всё, что было, еще раз, было бы ужасно.
Да, вот где десять раз примерь, а раз отрежь. Резать по живому очень трудно.
Разумеется, трудно. Но ведь их брак уже давно был надрезан. Так что разорвать было менее трудно, чем кажется. Он сам понимает, что после всего, что было, ему уже самому нельзя вернуться.
Отчего же?
Ну как же вы хотите после всех его гадостей, после того, как он клялся, что этого не будет, и что если это будет, то он сам лишает себя всех прав мужа и дает ей полную свободу.
Да, но какая же может быть свобода женщины, связанной браком?
Развод. Он обещал развод, и мы настоим.
Да, но Лизавета Андреевна так любила его...
Ах, ее любовь подверглась таким испытаниям, что едва ли от нее остается что-нибудь. Тут и пьянство, и обманы, и неверности. Разве можно любить такого мужа?
