Психотерапия как путь формирования и трансформации реальности - [7]

Повторю, что собственно первичный опыт не предполагает существования абстракций. В динамике возникающих феноменов нет значения, к какому сегменту поля они относятся. Нет вовсе пока никаких сегментов. В реальности, однако, такое положение вещей не случается сколько-нибудь продолжительное время. Мы привыкли мыслить и переживать, используя абстракции. Категории времени и пространства немедленно сегментируют осознавание и переживание. Часть абстрагированного опыта помещается в «здесь и сейчас», другая же транспортируется в «там и тогда». Психотерапевтический процесс, как правило, фокусируется в большей степени на первой части, тогда как вторая, подчиняясь принципу прегнантности, наделяет смыслом первую. Такое положение вещей представляется мне максимально привычным для человека современной цивилизации.

Причем договоренности об абстрагировании и сегментировании поля являются столь неоспоримыми и устойчивыми, что человек, вольно или невольно их нарушивший, рискует подвергнуться сегрегации на основании его безумия. И действительно, если кто-либо из нас вдруг начнет переживать феномены «прошлого», «будущего» или «отдаленного» так же ярко, как относящиеся к «здесь и сейчас», то, скорее всего, это вызовет подозрения со стороны окружающих людей в его душевной сохранности. Понятия «бред» и «галлюцинации» окажутся здесь как нельзя кстати. Тем не менее науке и общественному сознанию, разумеется, известны случаи, когда одаренные[9] люди переживали происходящее в «прошлом» и «будущем», а также далеко от места их нахождения так отчетливо, что позволяло им маркировать это как реальность. Я уж не говорю о тысячелетних традициях разных народов, проявляющихся в ритуалах и носящих схожий характер, а также многочисленные кинофильмы и книги, в центре внимания которых находится способность людей актуально переживать «там и тогда».

Игнорировать эти факты, естественно, невозможно. Хотя по-прежнему западная цивилизация, нагружает особой ценностью абстракции поля – время, пространство, субъект/объект. Таким образом, первичный опыт время от времени «прорывается» сквозь сегментированное абстракциями поле в виде произведений искусства, сверхспособностей, различных психологических аномалий, древних ритуалов, снов и пр. Человек западной цивилизации постоянно ищет все новые способы доступа к первичному опыту, по возможности избегая сегрегации. Диалогово-феноменологическая психотерапия также акцентирует свое внимание на первичном опыте, позволяя в терапевтическом контакте Жить всем феноменам, в том числе и до трансформации их в абстрагированный опыт. При этом не имеет регулирующего для терапевтического процесса значения, к какому сегменту феноменологического поля относится тот или иной феномен.

Итак, время и пространство выступают в качестве абстракций поля. Первичный опыт, лежащий в основе переживания, не предполагает необходимости в них. Вторичный же опыт корригирует процесс переживания, адаптируя его под концепцию мира западного человека и отчуждая некоторые составляющие за пределы «здесь и сейчас». Поскольку именно в «настоящем», согласно традиционной модели мира, живет человек. Именно на этой идее и основан процесс психотерапии, которая является продуктом западной культуры[10]. Вне зависимости от направления и школы любая психотерапия ставит своей целью адаптацию человека в настоящем, поскольку Жизнь имеет отношение только к настоящему. Кстати говоря, развитие человека в онтогенезе от детства – к взрослости предполагает также смещение процесса переживания в зону настоящего. При этом прошлое и будущее тускнеют, будучи выведенными за рамки процесса Жизни и тем самым в некотором смысле девальвируются[11]. Но так ли уж оправдано расщепление переживания на временные зоны, одной из которых придается статус актуальной жизни, другой приписывается источник объяснения в виде причин настоящих психических явлений, а третья выполняет функцию прогнозирования, планирования и грез? Является ли необходимым принцип психического детерминизма для психотерапии? В достаточной ли степени мы используем ресурсы «прошлого» и «будущего» в рамках процесса переживания? Полагаю, что нет.

Переживая апокалипсис

Базовые атрибуты концепций мира взрослого человека, например, представления о субъекте/объекте, пространстве и времени являются их фундаментом. Полагаю, именно поэтому концепции, описывающие относительность этих конструктов, воспринимаются обычным человеком как научная фантастика или попросту бред, выносясь тем самым за пределы его переживания. К таким концепциям относятся представления об относительности времени И. Канта, теория относительности А. Эйнштейна, а также теория Большого Взрыва.

Мы – современники конца Света?

Астрономы и физики говорят, что категории пространства и времени очень относительны. Пространство все время расширяется, причем чем дальше от нас, тем быстрее. Отдаленные точки Вселенной ускользают от нас со скоростью, большей, чем скорость света, поэтому увидеть их не представляется возможным. Но самое интересное, что до Большого Взрыва ни пространства, ни времени не существовало вовсе. Так, Вернер Карл Гейзенберг в своей работе «Физика и философия» пишет: «Что касается времени, то здесь, кажется, что-то вроде “начала” имело место. Многие наблюдения указывают на то, что вселенная около 4 миллиардов лет назад имела “начало” или, во всяком случае, что в то время материя вселенной была сконцентрирована в значительно меньшем объеме пространства, чем сейчас, и что с того времени вселенная все еще продолжает расширяться из этого небольшого объема с различными скоростями. Это одно и то же время в 4 миллиарда лет все снова и снова появляется во многих различных наблюдениях, например возраста метеоритов, минералов на Земле и т. д., и поэтому было бы, вероятно, затруднительно найти этому объяснение, совершенно отличное от идеи возникновения мира 4 миллиарда лет назад. Если идея “возникновения” в этой форме окажется правильной, то это будет означать, что по ту сторону указанного момента времени – то есть ранее, чем 4 миллиарда лет назад – понятие времени должно претерпеть существенные изменения» [В. Гейзенберг, 1989, с. 75].