Психотерапия как путь формирования и трансформации реальности - [25]
Во-первых, это представления о дискретности человеческого существования. Наше обыденное сознание, равно как и классическое философское, психологическое и естественнонаучное мышление устроено таким образом, что мы воспринимаем человеческую жизнь в качестве некоторого континуума, расположенного вдоль стрелы времени. Так из вчерашнего дня логически вытекает день сегодняшний. Из истории моего детства вытекает актуальный способ жить и строить отношения с Другими. Именно такое положение вещей дает основания появиться принципу детерминизма. Равно как и используемому с подачи З. Фрейда по сей день в психотерапии принципу психического детерминизма. Декарт, пожалуй, был первым человеком, который, открыто не конфронтируя с принципом детерминизма, ввел в философию основания, которые с необходимостью дискредитируют его. Так, например, именно Декарту принадлежит идея о дискретности человеческого существования. По его словам, человек – это единственное существо, которое ежесекундно рождается заново. Дополняя этот тезис, Декарт выделяет способ этого постоянного возрождения. Им выступает мысль человека. Но отвлечемся пока от проблемы мышления у Декарта и пристальнее присмотримся к сути тезиса о дискретности жизни человека. Что это значит? Традиционный континуальный взгляд на природу психического предполагает преемственность моментов человеческой жизни. Декарт же утверждает, что то, каким я являюсь сейчас, никак не вытекает из того, каким я был секунду назад. Я каждый раз должен приложить титаническое усилие, чтобы состояться снова. Секунду назад меня просто не было. Именно не было. Причем это не метафора, описывающая автоматическое существование человека. Нет, это принципиальный базовый тезис картезианской философии. До этой секунды меня просто не существовало.
Здесь довольно очевидно можно проследить аналогии с другими известными, но более ранними метафорами, принадлежащими философии античности. Речь пойдет о знаменитых апориях Зенона и не менее знаменитом утверждении Гераклита о том, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды.
Начнем с апорий. Один из наиболее известных учеников Парменида Зенон Элейский[29] предложил некие внешне парадоксальные рассуждения о движении и множестве, в которых довольно ярко прослеживается дискретность процессов, которые мы привыкли рассматривать как континуальные. Так, например, в апории «Ахиллес и черепаха» Зенон логическим образом рассуждает о том, что Ахиллес никогда не догонит черепаху, потому что в каждый отдельный момент он лишь будет приближаться к ней. И за то время, пока Ахиллес окажется в месте, где секунду назад была черепаха, черепаха, несмотря на очень невысокую скорость передвижения, окажется хоть и на небольшое расстояние, но впереди Ахиллеса. И так будет продолжаться до бесконечности – Ахиллес никогда не догонит черепаху. Как мы видим, несмотря на то, что классический мир нам демонстрирует обратное, мир переживания и акта мысли утроен по несколько иным законам – дискретным.
Отпустим же Зенона, который оставил после себя не только эту апорию, но также еще, кажется, 4 рассуждения о движении и 40 – о множестве. Несколько слов сейчас о знаменитом утверждении Гераклита, в котором очевидным образом проявился все тот же тезис о дискретности человеческого существования. С первых курсов университета или даже со школы мы знаем, что «в одну и ту же реку нельзя войти дважды». Обычное бытовое понимание этой фразы зачастую сводится к простой интерпретации «все течет, все изменяется» (мышление Соломона, по всей видимости, более привычно нашему сознанию). Таким образом, утверждение Гераклита, на первый взгляд, лишь подтверждает положение о континуальной природе жизни. Однако так ли это на самом деле? Это ли имел в виду автор утверждения? Была ли вообще на самом деле река до того момента, как мы оказались в ней, или до того, как мы восприняли ее? Нет, весь «контекст реки» определен уже нашим участием в нем. Анализируя эту классическую фразу Гераклита, М.К. Мамардашвили пишет: «Нет, Гераклит имеет в виду нечто иное. А именно, что мы уже давно в реке, уже шевелим руками, и уже делаем движения пловца. И то, что мы воспринимаем как ситуацию, в которой участвуем или не участвуем, это и есть историческая ситуация – мы в ней уже участвуем. И выйти, посмотреть на нее со стороны и снова в нее войти – невозможно. Не бывает такой ситуации. То, что мы называем рекой, есть то, в чем мы уже проучаствовали и что сами во многом индуцировали, навели» [М.К. Мамардашвили, 2009]. Итак, до нашего взаимодействия с рекой ее просто не существовало в том виде, который описывает наш контекст присутствия в ней.
Прошу у читателя прощения за это небольшое отступление в античность от обсуждения взглядов на природу человека Р. Декарта. Но оно показалось мне не только любопытным, но и полезным. Теперь совершенно очевидной стала преемственность интересующих нас взглядов на протяжении многих веков. Но продолжим же экскурс по некоторым положениям картезианской философии, которые могут оказаться полезными для нас в процессе построения здания диалогово-феноменологической психотерапии.
