Психотерапия - [16]

Мотив вторжения исполинов, которые разрушают всё, напоминает нам о библейской Книге Еноха, где сказано, что ангелы влюбились в человеческих женщин и с ними положили начало расе исполинов, которые грозили всему уничтожением. В то же самое время ангелы научили человечество многим новым искусствам. Как Юнг интерпретировал это, здесь имеет место хаотическое вторжение в человеческое сознание содержаний коллективного бессознательного.[33] Исполины являются воплощением результирующей инфляции, поднявшими важность человечества на «исполинский» уровень при помощи чрезмерно быстрого развития технологического знания. Но это негативное развитие имеет скрытое позитивное значение: оно призывает индивида предпринять трудное восхождение к более высокой осознанности, к индвидиуации.

Такой сон легко может быть неправильно понят как выражение мании величия, однако на самом деле это не был случай сновидца. Напротив, наивысшая функция сна состоит в помощи сновидцу в осознании, что всё зависит только от него, что все внешние усилия — например, политические или любые другие коллективные усилия — не могут спасти мир от положения, от которого он, подобно всем нам, страдает. Также ясно представлены перенесение повышенного значения на феминный принцип и объединение противоположностей.

Объединение противоположностей природы и разума, света и тьмы часто представлено в современное время в странном изменении образа Христа во внутренних видениях и снах. Например, Христос предстаёт с копытами наподобие древнего Пана или сделанным из металла вроде Меркурия, фигуры-спасителя в алхимии. Только с добавлениями деталей вроде этих Христос может функционировать как полный символ Самости для современных людей. Такие мотивы в снах также указывают, что бессознательное кажется не заинтересованным в уничтожении нашей христианской культурной традиции, но скорее в творческом развитии её дальше.

Алхимическая литература представляет собой хаос, в котором мы находим большое количество чепухи и, в то же самое время, наиболее важные, бесконечно индивидуально различные религиозные символы. Юнг сделал задачей своей жизни отыскать в этом хаосе при помощи изматывающей детальной работы наиболее важные и значительные базовые мотивы и собрать их вместе подобно кусочкам паззла. Наилучшее резюме того, о чём здесь идёт речь, мы находим в его введении в «Психологию и алхимию».[34] Здесь показано, что продукция символов в алхимии компенсаторно связана с христианским учением с его односторонней патриархальной ориентацией.

Исторический сдвиг в мировом сознании в сторону мужского компенсируется в первую очередь хтонической женственностью бессознательного. Действительно, некоторые дохристианские религии дифференцировали мужской принцип в форме диады «Отец — Сын», что должно было иметь крайне важное значение для христианства. Если бы бессознательное было просто дополнительным, это сдвиг сознания сопровождался бы акцентированием на Матери и Дочери. <…> Но, как показывает алхимия, бессознательное выбрало скорее тип «Кибела — Аттис» в форме prima materia и filius macrocosmi[35]. <…> Это показывает, что бессознательное совершает акт не просто противоположный сознанию, но изменяет его в манере оппонента или партнёра. <…> Так высшее, духовное, мужское вошло в низкое, земное, женское; и, соответственно, Мать, которая противостояла миру Отца, приспособила себя к мужскому принципу и <…> произвела Сына — не антитезу Христа, но его хтонического двойника, не божественного человека, а мифическое существо, единосущее с природой Праматери. <…>

Этот ответ Матери-мира показывает, что пропасть между ней и Отцом-миром не является непреодолимой, поскольку бессознательное содержит зёрна обоих.[36] Сущность сознания состоит в способности к различению; оно должно, если будет осознавать вещи, разделять противоположности, и оно делает это contranaturam. В природе противоположности сходятся <…>, и то же самое наличествует в бессознательном и, в частности, в архетипе единства, Cамости. Здесь, как в божестве, противоположности снимаются.

Алхимия то и дело обеспечивает базис для проекции архетипов, которые не могут быть органично сделаны частью христианского процесса.[37]

Нечто, что возникает как фундаментальная особенность алхимического символизма, — это повышенное значение женского принципа, и эта особенность также присуща большому количеству нуминозных опытов индивидов в современной западной культуре. Юнг, как мы знаем, был воодушевлён выпущенным Папой Пием XII «Declaratio Assumption Maruae» («Догмат о Взятии Пресвятой Девы Марии в небесную славу»), который он назвал наиболее важным событием в духовной истории нашего времени. Большинство людей не могут этого увидеть, несмотря на тот факт, что конфликт по поводу целибата священников, движения феминизма и природы женщины и феминного вышли на повестку дня. Они не способны увидеть, что был активирован архетип богини. Они переходят к обсуждению юридических, социологических и политических вопросов и к некому подобию без восприятия действующего нуминозного. В снах, напротив, нуминозное часто становится достаточно явно различимым как признаки надвигающейся бури под рябью на поверхности.