Психопаты. Достоверный рассказ о людях без жалости, без совести, без раскаяния - [46]

Я так крепко сжимал руль, что руки онемели. Я в бессознательном состоянии поехал за грузовиком до въезда в зону отдыха. В крови бурлил адреналин.

Я остановился рядом на парковке. Водитель выскочил из кабины и подошел ко мне. Я опустил окно, и внутрь полился дождь.

– Вы как? – спросил он.

– Да нормально, кажется, – еле выговорил я.

– Вас так мотало по всей дороге; вы здорово справились.

– Спасибо.

Я не стал говорить ему, что только по чистой удаче не съехал на обочину и не свалился в кювет.

– Извините, пожалуйста. Я не заметил лужи. Сам чуть не потерял управление.

– Все в порядке, – сказал я. – Ничего страшного. Никто не пострадал.

Я в первый раз внимательно посмотрел на его полуприцеп, нет ли там повреждений от воды. На его боку синим цветом было написано «магнитно-резонансный томограф». Я перечитал надпись еще раз.

– Что у вас в грузовике? – спросил я.

– Томограф, – сказал он.

Я распахнул дверь, грубо толкнув шофера.

– Эй, вы чего? – сказал он, чуть не упав, так что ему пришлось опереться на грузовик. – Это же несчастный случай, – пробормотал он, – давайте решим все миром.

– Да нет, – сказал я, поднимая руки в знак примирения, – я не со зла. Только скажите мне, что у вас в прицепе?

С видимым облегчением, но все же озадаченный моим поведением, шофер сказал:

– А вам какое дело?

– Я изучаю осужденных психопатов, – сказал я. – Такой томограф, как у вас в прицепе, можно использовать для исследования? Если да, нельзя ли отвезти его в тюрьму?

Шофер попятился от меня; у него на лице явно читался страх.

– Чего-чего? – спросил он.

Я опять поднял руки в успокоительном жесте.

– Простите, – сказал я, – попробую объяснить сначала. Меня зовут доктор Кил. Я психолог, изучаю психопатов. Пытаюсь выяснить, что с ними не так.

Я сделал шаг назад, прикидывая размер грузовика.

Это был полноразмерный полуприцеп на двух осях, которые были расставлены чуть шире обычного. В нижней части он отстоял от земли всего на десяток сантиметров. Я решил, что, наверное, из-за этого еще больше увеличился поток воды, захлестнувшей мою «тойоту». На высоте около 120 сантиметров в середине полуприцепа располагалась дверь.

– Можно мне заглянуть внутрь? – спросил я.

– Извините, – ответил он, – мне нельзя открывать дверь, пока я не доберусь до места.

– Да ладно, – сказал я, – вы же чуть не столкнули меня с дороги. Самое меньшее, что вы можете для меня сделать, – это дать мне заглянуть внутрь.

– Ладно, но только на секунду. Мне надо отвести его в Сарри.

Сарри – пригород Ванкувера.

Водитель нажал кнопку на двери, и она открылась. Он повернул выключатель, и раздался щелчок замка.

Потом он подошел к маленькой дверце внизу и надавил на нее. Дверца упала, он протянул руку и вытащил раздвижную лестницу.

Он поднялся по ней, достал из кармана ключ, отпер и открыл дверь. Я поднялся за ним.

Шофер щелкнул четырьмя выключателями, и внутреннее помещение залил яркий свет. Я сощурился, чтобы привыкли глаза. В полуприцепе было три отделения. Справа дверь к аппаратуре, которая управляла томографом. В середине, где стоял я, находился длинный, узкий пульт управления со столом и стулом. Слева дверь с окошком. Мне было видно томограф у дальней стенки полуприцепа – он стоял прямо посередине между необычно расставленных осей, нужных, как я решил, чтобы уравновесить груз.

Меня словно магнитом потянуло к двери томографа.

– Не ходите туда, – сказал шофер. – Он работает. Не знаю почему, но мне велели его никогда не отключать.

Я пустился было в объяснения физики сверхпроводящего магнита, но потом передумал и просто сказал, что его нельзя отключать, потому что запускать по новой слишком дорого.

– А, – ответил он.

Однако по его тону было слышно, что знание принципа работы аппарата убедило его, что я не вру про свою профессию.

Шофер объяснил, что мобильный МР-томограф используется для пациентов больниц на территории вокруг Ванкувера. Он ездил по больницам, где людям нужно было сканирование, но не было томографа. Шофер перевозил его, куда требовалось.

Мобильный томограф оказался не того типа и качества, которое было нужно нам для исследования, но он заставил меня задуматься. Я знал, что технология не будет стоять на месте и инженеры найдут способ поместить хорошие томографы в прицепы. И тогда я смогу привезти такой прицеп в тюрьму и просканировать целую уйму психопатов.

Я поблагодарил шофера и, сидя у себя в «тойоте», смотрел, как он отъезжает. «Когда-нибудь», – думал я.

Глава 6 Плохое начало

ФАКТ: каждые 47 секунд на свет рождается психопат{48}.

Родители детей с серьезными трудностями поведения часто обращаются ко мне с просьбой о помощи. Часто письма начинаются с откровенных слов о той тревоге, которую испытывают родители из-за того, что им пришлось обратиться ко мне, ведь это значит, что они поняли один мрачный факт: их ребенок может быть растущим психопатом. Никто не хотел бы пережить такого и тем более принять. У меня скопилась довольно толстая папка с копиями этих писем. Время от времени, когда исследование заходит в тупик или натыкается на препятствие, я возвращаюсь к папке с родительскими письмами и перечитываю их. Они дают мне дополнительный стимул, чтобы выйти из тупика и преодолеть преграды, не упуская из вида цель: найти ответ на те вопросы, которые задают в своих письмах родители.