Психопатология обыденной жизни - [47]

Ему ничего не приходило на ум, и когда он попросил меня дать ему рифму, я сказал: „Ali reinigt den Mund mit hypermangansaurem Kali“ (Али полощет рот марганцовкой). Мы много смеялись, и Али нам очень полюбился. В последние дни мне пришлось, однако, с досадой констатировать, что он „ka– (kein) lieber Ali sei“ (вовсе не милый Али). Я спросил себя затем, что содержит в себе № 17 „Всемирной библиотеки“, но не смог этого доискаться. Раньше я, наверное, знал это, стало быть надо допустить, что я хочу позабыть это число. Все попытки вспомнить были напрасны. Я хотел читать дальше, но читал чисто механически, не понимая ни слова, так как меня мучило число 17. Я погасил лампу и продолжал думать. Наконец, мне пришло в голову, что № 17 – это, должно быть, что-то из Шекспира. Но что? Мне пришли в голову Геро и Леандр[128]. Очевидно – нелепая попытка моей воли сбить меня со следа. Наконец, я встал и отыскал № 17. Это оказался „Макбет“. К моему смущению я должен констатировать, что я из этой вещи почти ничего не помню, хотя она и занимала меня не меньше, чем другие драмы Шекспира. Мне вспоминаются только убийца, леди Макбет, ведьмы, „красота уродлива“[129], а также еще и то, что в свое время мне очень понравилась обработка „Макбета“ Шиллером. Нет сомнения, стало быть, что я хотел забыть эту вещь. Пришло мне в голову еще одно: 17 и 34, деленные на 17, составляют 1 и 2. Номера 1 и 2 „Всемирной библиотеки“ – это „Фауст“ Гёте. В прежнее время я находил в себе очень много фаустовского».

Приходится пожалеть о том, что в силу вынужденной скрытности врача мы не можем понять значения этого ряда мыслей. Адлер замечает, что синтез всех этих рассуждений не удался данному лицу. Впрочем, их и не стоило бы сообщать, если бы в дальнейшем не выступило нечто, дающее нам ключ к пониманию числа 1734 и всего ряда мыслей.

«Сегодня утром со мной действительно случилось нечто, говорящее много в пользу правильности фрейдовских взглядов. Жена моя, которую я разбудил, вставая ночью, спросила меня, зачем мне понадобился каталог. Я рассказал ей всю историю. Она нашла, что все это вздор, и (это очень интересно!) признала значение только за Макбетом, от которого я так хотел отделаться. Она сказала, что ей ничего не приходит в голову, когда она задумывает какое-нибудь число. Я предложил провести опыт. Она назвала число 117. Я тотчас же возразил на это, что 17 относится к тому, что я рассказал; далее, вчера я говорил ей, что если жене 82 года, а мужу – 35, то это ужасное несоответствие; кроме того, последние дни я дразню жену тем, что она, мол, старая 82-летняя бабушка, а 82 + 35 = 117».

Таким образом человек, который сам не мог детерминировать свое число, тотчас же нашел решение, когда жена назвала ему якобы произвольно выбранное число. На самом деле жена прекрасно поняла, из какого комплекса взялось число ее мужа, и выбрала свое число из того же комплекса, несомненно, общего для обоих этих лиц, так как речь шла об отношении между их возрастами. Теперь нам не трудно истолковать число мужа. Оно выражает, как на это и указывает доктор Адлер, подавленное желание мужа, которое, будучи вполне развито, гласило бы: «Человеку 34-х лет, как я, под стать только семнадцатилетняя жена».

Во избежание пренебрежительного отношения к подобного рода «забавам», добавлю, что, как я недавно узнал от доктора Адлера, человек этот через год после опубликования этого анализа развелся с женой[130].

«Я не могу понять, почему той мудрости, которая сложилась на почве обыденного жизненного опыта, должен быть закрыт доступ в круг приобретений науки»

Подобным же образом объясняет Адлер и происхождение навязчивых чисел. Прекрасный пример происхождения навязчивого, преследующего слова мы находим у Юнга.

«Одна дама рассказала мне, что в последние дни у нее непрестанно вертится на языке слово Таганрог, и она не имеет понятия о том, откуда оно взялось. Я спросил даму о связанных с аффектами событиях и вытесненных желаниях последнего времени. После некоторых колебаний она рассказала мне, что очень хотела бы иметь утреннюю юбку, но что муж ее относится к этому без достаточного внимания. Morgen-Rock (утренняя юбка) – Tag-an-Rock (день в юбке). Здесь очевидно частичное родство по смыслу и созвучию. Детерминирование в форме русского слова объясняется тем, что приблизительно в то же время дама эта познакомилась с одним лицом из Таганрога».

В моих собственных анализах из этой категории мне особенно бросились в глаза две вещи. Во-первых, та прямо-таки сомнамбулическая уверенность, с какой я иду к незнакомой мне цели, погружаюсь в вычисляющий ход мыслей, который затем внезапно приводит меня к искомому числу, и та быстрота, с какой совершается вся последующая работа. Во-вторых, – то обстоятельство, что числа с такой готовностью оказываются в распоряжении моего бессознательного мышления, в то время как я, вообще говоря, – плохой счетчик и с величайшим трудом запоминаю даты, номера домов и тому подобное. В этих бессознательных операциях моего мышления с числами я нахожу склонность к суеверию, происхождение которого мне долгое время оставалось непонятным.