Психология зла. Почему человек выбирает темную сторону - [60]

То же верно и для рабства. Бейлз уверен, что стереотип злого рабовладельца может утешить нас, так как он представляет человека столь фундаментально отличного от нас, но «в то время как любой разумный человек определяет порабощение как злодеяние, ни один рабовладелец не делает это просто ради злодейства». Я думаю, что порабощение — один из худших из всех возможных поступков по отношению к другому человеку, но называть рабовладение злом — значит позволить рабовладельцам сорваться с крючка. Эта деятельность продиктована жадностью. И эгоизмом. Она причиняет людям вред. Но это результат нарушения функционирования систем и разрушения ценностей, а не некое фундаментальное и неизменное отклонение личности рабовладельца.

Бейлз далее заявляет, что «мы должны исследовать (но не принимать) то, как они сами себя определяют», и то, как они оправдывают свой бизнес. «Почти все действующие рабовладельцы, которых я встречал и интервьюировал, были “семейными мужчинами”, считавшими себя бизнесменами». По Бейлзу, владение рабами было лишь одним из многих факторов в этом экономическом уравнении.

Но как рабовладельцы это делают? Когда ты порабощаешь кого-то и одновременно веришь, что ты — хороший человек, уровень когнитивного диссонанса должен быть впечатляющим. Вместо того чтобы менять свои действия, похоже, что рабовладельцы меняют свои убеждения.

Бейлз пишет, что они видят себя как поддерживающих порядок, оправдываются действиями или обстоятельствами жизни рабов или полагают, что возможность рабовладения предопределена классом, к которому они принадлежат по рождению. Они считают, что забирают что-то у своих жертв, но что-то и дают: еду, кров, базовые удобства. Данные взгляды помогают им поддерживать неравенство в обществе, ведь это подразумевает, что определенные люди не заслуживают больше, чем им предлагают. И они должны быть благодарны за то, что вообще что-то получили.

Одновременно эти убеждения определяют рабов как недолюдей, помещают их в категорию существ, которые не достойны статуса или человеческих прав, будто они животные или преступники. Бейлз объясняет, что ключевая роль рабовладельца — заставить раба признать свою роль, прекратить считать рабство злом, начать воспринимать это как нормальный порядок вещей. «Если зло в глазах смотрящего, тогда раба заставляют занять позицию преступника — рабовладельца». Когда ни рабовладелец, ни раб не считают рабство злом, ситуацию легко поддерживать.

Современное рабство нельзя оправдать, но мы можем заметить параллели в других ситуациях, включающих экстремальную эксплуатацию людей за деньги. Легче смотреть на других и судить, чем вглядываться в известные нам теневые бизнес-практики в наших сообществах. В большинстве стран есть люди, которым недоплачивают, которые перерабатывают. Есть те, кого посылают работать с химикатами, добывать нефть или алмазы, те, кто подвергается опасности на производстве без соответствующей защиты. И есть компании, рискующие самим своим существованием, но использующие труд незарегистрированных работников и считающие, что вправе платить им гроши. Возможно, рабовладельцы не так уж отличаются от некоторых бизнесменов.

Справедливый мир?

Перейдем от современного рабства к другим формам эксплуатации: как мы можем оправдать плохое обращение с работниками или низкую оплату труда? Например, в западных обществах мы должны спрашивать себя, почему считаем нормой платить уборщикам, сиделкам и мусорщикам малую толику зарплат, назначенных другим. Зачастую этих денег не хватает на то, чтобы оплатить скромное питание и кров. Разве не стоит вознаграждать их за труд высоко или по крайней мере адекватно? Или вы считаете это нормальным, потому что так устроено общество либо потому что вы, со своим университетским дипломом, или дополнительным образованием, или хорошим происхождением, заслуживаете большего?

Если не знаете, верите ли вы в справедливый мир, позвольте вам помочь. Ответьте на один из главных вопросов: думаете ли вы, что «люди обычно заслуживают наград и наказаний, которые получают в этом мире»?[239] Если да, тогда вы верите в «справедливость исходов и распределений благ»[240]. Иными словами, чем тверже вы уверены, что хорошие люди заслуживают добра, трудолюбивые — богатства или, наоборот, что те, кто не работает, достойны умереть от голода, тем сильнее верите, что мир справедлив. Это также значит, что, если вы встретите, к примеру, человека, который недоедает, хотя и много работает, вам будет трудно это понять.

Психолог Мелвин Лернер был среди первых исследователей этой темы, которую называют «гипотеза справедливого мира». Он хотел выяснить, как много людей будет готово обвинить жертв в их страданиях. В серии экспериментов, включая тот, что был опубликован в 1966 году совместно с Кэролайн Симмонз, ученые показали, что «люди будут использовать свои представления так, чтобы поддержать убеждение, что все получают по заслугам или, наоборот, заслуживают то, что получают»[241]. Вера в справедливый мир возникает, потому что нам нравится думать, будто мы контролируем свою судьбу, а полагать обратное опасно. По утверждению Лернера и Симмонз, «если бы люди не верили, что могут получить то, что хотят, и избежать того, что им неприятно, совершая определенные уместные поступки, они бы буквально потеряли способность действовать».