Психология войны - [11]

9. Кто дал вам право не отдать должное совершенному солдатом подвигу, отваге, а марать бумагу художественной размазней, преуменьшив или преувеличив, по воображению писателя, действительный правдивый факт, красочную историческую действительность, показать во весь рост полновластного офицера и кроткого солдата?　

10. Кто дал вам право некоторые хорошие произведения русских писателей построчно; по абзацам переводить на казахский язык (никому не понятный — русские слова произносить по-казахски), а не заставить автора заговорить свободным, доступным, понятным казахским языком, по сути　и содержанию оригинала с такой же силой, как и на русском языке?　

11. Кто дал вам право занять выжидательную позицию до конца войны, не писать, а собирать пока случайные материалы и сидеть в литературной засаде?　

12. Кто позволил некоторым ефрейторам литературы командовать полком и дивизией литературного фронта?　

13. Кто наложил домашний арест на старика Абая, его лирику, его гений, его мудрость, и не позволяет ему маленькими брошюрами прийти на фронт?　

14. Кто наложил запрет выезда на фронт народной мудрости, сказки, юмора, сильных и доходчивых, воинственных, почти суворовских народных поговорок отдельными брошюрами?　

15. Кто дал право не держать постоянно и глубоко мудрого Джамбула в курсе событий, дать этому сильному агрегату мудрости «простой», прикрепив к нему неграмотного, невежественного, читающего русскую газету по слогам, секретаря, тем самым законсервировав старика в бурные дни Отечественной войны?　

16. Кто вам дал право оставлять без внимания, (почти) без газет и без литературы сотни тысяч бойцов (не понимающих или слабо понимающих по-русски) — казахов на родном языке?　

Я, как солдат, требую ответа на все эти вопросы.　

Хотел еще кое-что сказать, но не располагаю временем. Я не заключаю свое письмо повторным «извините» лишь потому, что под пером чувствую правду.　

Примите мои искренние пожелания плодотворной творческой работы на тему сегодняшнего дня».　

Этим «Письмом к писателям» я хотел сказать, что солдат прежде всего — человек и ему присуще все человеческое. Самое грозное оружие в бою — душа человека, боеприпасы к нему — духовная пища. Для того чтобы понять эту душу, нужно знать ее конструкцию полностью, нужно знать каждую деталь, каждый винтик для того, чтобы снабжать и питать это оружие — арсеналом его является живое слово. Раз мы назвали душу солдата оружием, каждое оружие нужно делить на системы и　калибры. Солдатская масса разношерстна, разносистемна и разнокалиберна. Есть души-гаубицы… а им присылают пули для винтовки, а к мелкокалиберной винтовке вдруг присылается снаряд. Раз продукт творчества писателя мы называем духовной пищей, то и надо давать солдату такую книгу, чтобы ему было легко ее читать, чтобы она вызвала у него смех, напомнила бы ему обо всем человеческом, о достоинстве человека. Об этом, конечно, писать трудно, но нужно. Исходя из этих соображений, я и написал такое письмо. Должен сказать, что 60 процентов и русской фронтовой литературы, которую мы получаем, тоже брак, а наши литераторы-казахи, во избежание брака, решили совсем не писать. Правда, это экономия средств, но ведь в духовной пище солдат-казах нуждается не меньше, чем другие.　

Повторяю, очень трудно писать на военную тему. Пока нужно делать эскизы событий, наброски, но чтобы из них было видно, что человек пытался нарисовать. Сейчас нужно пйсать так, чтобы после войны над этим материалом можно было бы работать несколько лет и придать ему лицо, настоящий облик.　

Любая потеря возвратима, но потеря человека невозвратима. Главная сила армии и ее основная ценность — солдаты. Поэтому главное внимание должно быть уделено обучению солдатскому ремеслу. Пренебрежение к солдату, к человеку не приводит к хорошему. Всегда нужно откликнуться на нужду солдата, и поскольку писатели являются основными поставщиками духовных боеприпасов, им всегда нужно быть чуткими в своих произведениях и сознавать всю полноту ответственности в этом вопросе перед народом. Солдат погиб — вся ценность потеряна, сохранить солдата — вот что самое важное. Когда будем говорить о Панфилове — я разовью эту мысль. Для того чтобы не потерять эту ценность — солдата — нужно обучать его и духовно, и физически, воспитывать в нем хорошего воина, обучать солдатскому ремеслу, чтобы он сам не погибал, а врага уничтожал. Для победы нужен духовно здоровый, высокосознательный советский человек.　

Проблема воинского воспитания — есть проблема воспитания от пеленок до штыковой атаки. Родительское воспитание — самая главная стадия дошкольного воспитания. Школьное воспитание, общественно-молодежное　воспитание — самая важная стадия в становлении человека. В общественном воспитании человек нуждается до самой гробовой доски. Ошибочно считать, что взрослого не нужно продолжать воспитывать. Солдат — взрослый человек, но его общественное положение производит его в младшие ранги, и этот ранг в армии требует не менее заботливого отношения и опеки, чем над юнцами. Совершенно недопустимо, чтобы душа солдата паслась на подножном корму. Я считаю преступлением, когда казахи-бойцы на фронте не получают самого элементарного скудного пайка из арсенала родного языка, родной литературы, родной музыки.