Психология творчества. Вневременная родословная таланта - [54]

• «Около 1828–1830 годов Михаил Глинка (1804–1857) успел познакомиться со многими выдающимися литературными знаменитостями того времени, например, с Пушкиным, Грибоедовым, Жуковским, бароном Дельвигом, Мицкевичем. Слава его среди избранного петербургского общества была уже так велика, что князь С.Г. Голицын, желая познакомить Глинку с Н.Н. Норовым (впоследствии товарищем министра финансов), дал нашему музыканту рекомендательное письмо такого лаконического содержания: «Податель этой записки – Глинка». И результатом такой известности было множество очень лестных приглашений, разнообразивших жизнь композитора самым желательным образом. Так, во главе целой группы приятелей-дилетантов музыки Глинка ездил к князьям Голицыным, жившим в то время на Черной речке, и давал там свои знаменитые серенады, приобретшие потом историческую известность, – так много шума наделали в тогдашнем обществе эти веселые музыкальные поездки. Князь Кочубей, президент государственного совета, приглашал ту же избранную компанию к себе в Царское Село. Предпринимались иногда и более отдаленные поездки, верст за 200 от Петербурга, например, по приглашению графини Строгоновой в ее имение, находившееся где-то около Новгорода…» (из очерка С. Базунова «М. Глинка, его жизнь и музыкальная деятельность», Россия, 1892 г.).

• «Фридерик Шопен (1810–1849) прибыл в Париж в середине сентября 1831 года… Уже в конце февраля 1832 года ему удалось выступить с фортепианным концертом фа-минор и вариациями на тему «Lб ci darem» в салонах владельца известной фортепианной фабрики и своего будущего друга Камила Плейеля. Выступления прошли с большим успехом, как писал Ф. Лист, «бурных аплодисментов было недостаточно для того, чтобы выразить тот энтузиазм, который вызвал у нас этот гениальный музыкант, открывший с помощью удачных формальных нововведений новую фазу поэтического восприятия». Однако в те времена успех музыканта в Париже определяли не только публичные концерты, но и, как минимум в той же степени, выступления в частных салонах, куда Шопен был очень скоро допущен, причем как в салоны Чарторыйских и других поляков, так и в салоны парижской аристократии и буржуазии… Когда он встретил только что прибывшего в Париж князя Валентина Радзивилла, он в тот же вечер взял Шопена с собой на прием, который устраивал барон Ротшильд. Игра Шопена настолько потрясла всех присутствовавших, что баронесса Ротшильд немедленно выразила желание брать у него уроки, став таким образом его первой ученицей. Аристократия немедленно последовала этому примеру, и через несколько недель он был одним из самых модных людей французской столицы…» (из книги А. Ноймайра «Музыканты и медицина», Австрия, 1995 г.).

• «В конце апреля 1848 года Фридерик Шопен (1810–1849) прибыл в Лондон и намеревался провести там неопределенно долгое время. Он имел в виду дать там несколько концертов, но потом раздумал… Вскоре после своих дебютов Шопен уехал в Шотландию, в имение лорда Торнпшена – родственника одной его большой поклонницы, мисс Стирлинг. Мисс Джэн Стирлинг происходила из старинной шотландской семьи, была очень богата и замечательно хороша собой… В 46-м году она приехала в Париж, чтобы заниматься музыкой, там познакомилась с Шопеном и с тех пор сделалась его неизменной горячей поклонницей. Говорят, что она была очень влюблена в него и с удовольствием вышла бы за него замуж. Но сам Шопен совершенно не разделял ее чувств: он хорошо относился к ней, но совсем не любил ее и о браке с ней не думал… В Шотландии он, по его собственному выражению, «кочевал от одного лорда к другому, от одного герцога к другому и всюду носил с собою свою хандру и нездоровье». В Шотландии, как и везде, он скоро сделался общим любимцем и баловнем, и разные лорды и герцоги старались хоть на время завлечь его в свои поместья. Изысканная роскошь и комфорт, царившие в их старинных замках, очень нравились Шопену: чудные рояли, картины, библиотеки, изящная обстановка, прекрасный стол, дорогие вина и, главное, необыкновенная любезность и радушное гостеприимство хозяев – все это вполне соответствовало его вкусам и привычкам и не оставляло желать ничего лучшего…» (из очерка Л. Давыдовой «Ф. Шопен, его жизнь и музыкальная деятельность», Россия, 1892 г.).

• «В 1864 году умер Максимилиан, король баварский, – и в марте этого года на баварский престол вступил известный Людовик II. Это был 19-летний юноша, мечтатель и мистик, восторженный поклонник «национального драматического искусства» и теорий Рихарда Вагнера (1813–1883), в особенности. «Лоэнгрином» он, как известно, просто бредил, и таким образом судьба маэстро была в дальнейшем более или менее обеспечена… Немного дней спустя Вагнер уже въехал в Мюнхен, где баварский король встретил его самым радушным образом и тотчас же назначил ему пенсию… Молодой король питал к Вагнеру нечто гораздо большее, чем обыкновенное чувство уважения; это была привязанность, это была дружба и даже нечто еще большее: это было какое-то страстное обожание, очень близкое к помешательству. Он окружил себя картинами и эстампами, изображавшими разные сцены из музыкальных драм Вагнера; он бредил Вагнером и только Вагнером, решительно забывая свои обязанности правителя. Говорят даже, что он носил костюмы – театральные костюмы разных героев его произведений. Впоследствии он приказал еще изготовить для себя особый челнок, который везли два искусственных лебедя, снабженные очень сложными механизмами; и на том челноке бедный король, одетый в костюм Лоэнгрина, катался по озеру замка Штарнберг, воображая себя рыцарем Грааля…» (из очерка С. Базунова «Р. Вагнер, его жизнь и музыкальная деятельность», Россия, 1891 г.).