Психология стресса - [140]

Рептилии во время парения в невесомости совершали частые движения лапами и движения туловищем в виде "извивания".

У птиц после исчезновения действия силы тяжести возникали маховые движения крыльями в виде непрерывного взлета, в результате они летели "вверх", к потолку, переворачивались и летели к полу, далее снова к потолку и т. д. о второго, третьего режима (см. табл. 5) эта реакция угасала и птицы повисали в воздухе в своеобразной позе с крыльями, вытянутыми за спиной, и с растопыренными перьями хвоста; они могли цепляться за обшивку кабины, сохраняя позу с вытянутыми крыльями. Начиная с 20-го режима птицы зависали в невесомости со сложенными крыльями и хвостом.

Двигательная активность млекопитающих в невесомости усиливалась. Первоначально возникали движения, напоминающие бег животного: у мышей и крыс – "барабанящие", реципрокные движения выпрямленными конечностями, у всех прочих – "прыжки" (чередующиеся сгибания и разгибания туловища) и "барабанящие" движения конечностями. Одновременно у млекопитающих, кроме морских свинок и кроликов, возникали вращательные движения выпрямленным хвостом; в результате реактивного момента туловище начинало вращаться в противоположную сторону. Повышение двигательной активности всегда сопровождалось возбуждением животных: криком, расширением глазных щелей, у кошек – выраженной хватательной реакцией. Все эти реакции с самого начала невесомости протекали на фоне выраженной экстензии конечностей и запрокидывания головы назад. В экспериментах отмечена активизация некоторых вегетативных функций млекопитающих: усиление саливации, мочеиспускания и дефекации (которые начинались в невесомости), у кошек перспирация. Случаев рвоты не было. По мере возникновения адаптации к невесомости, при многократном ее повторении (см. табл. 5), первоначально исчезали "прыжки", затем "барабанящие" движения лапами. Животные переставали вращать хвостом, продолжая держать его при невесомости вытянутым в дорзальном направлении. После исчезновения двигательных реакций экстензия конечностей и туловища становилась более заметной. По мере адаптации животных экстензорная реакция исчезала. При отсутствии силы тяжести они повисали, замерев в воздухе, поджав лапы к животу, выпрямляя их только, чтобы схватить за какой-либо предмет, оказавшийся поблизости. Поведение кошек и собак отличалось по сравнению с прочими животными более быстрым наступлением адаптации к невесомости и большим индивидуальным разнообразием реакций.

Нельзя утверждать, что невесомость совершенно незнакома земным существам. Исчезновение силы тяжести сравнительно часто испытывают различные организмы в условиях наземного существования. Возникая лишь при свободном падении, невесомость, по-видимому, сигнализирует об опасности возможного удара о землю и не длится, как правило, более 2–3 сек. Нам представляется, что механизмы физиологических реакций, вызванных исчезновением силы тяжести, следует рассматривать, исходя из представлений о динамике процессов, которые возникают в организме при свободном падении. Известно, что у животных падение вызывает экстензорную (лифтную) реакцию конечностей и туловища, вращательные движения хвостом (они стабилизируют животное в потоке встречного воздуха), активизацию хватательных рефлексов. Биологическое значение этих моторных актов – в подготовке позы, обеспечивающей наиболее безопасное приземление.

Подобные реакции отмечены [310, 146 и др.] у животных и в начальном периоде невесомости в полетах па самолетах и спутниках. В двигательпом возбуждении можно выделить [115, 118] тоническую (экстензорную) реакцию конечностей и туловища и моторную реакцию – хватательные движения, вращательные движения хвостом, реципрокные движения конечностей в виде прыжков и бега. Сходство моторики в начальном периоде невесомости и при падении свидетельствует о том, что этот период, по-видимому, воспринимается животными как падение. Невесомость, продолжающаяся более 2–3 сек., не имеет каких-либо фило- или онтогенетических прецедентов, и, становясь сигналом чрезвычайной опасности, вызывает интенсивную оборонительную реакцию "убегания" (движения в виде прыжков и бега, крик, расширение глазных щелей и пр.).

Г. Мэгун [202] указывает, что реципрокное сгибание конечностей, сочетающееся с прогибанием спины, постоянно возникает при прямом раздражении ретикулярной формации, причем невозможность вызвать ретикулоспинальное торможение объясняется функциями коры, снижающей возбудимость продолговатого мозга. Удаление областей вестибулярного представительства в коре препятствует развитию двигательного возбуждения в невесомости у кошек. Чрезмерная выраженность реципрокных движений может расцениваться как результат растормаживания подкорки: реципрокные движения конечностей характерны для эмбрионального периода до сформирования функций коры.

При невесомости, создаваемой в закрытых кабинах самолетов, спутников и т. п., информация, поступающая от гравирецепторов (вестибулярного, кожно-мышечного) и ряда интероцепторов, свидетельствует об исчезновении реакции опоры, о падении, т. е. об опасном для организма животного или человека нарушении стабильности окружающего. В то же время зрение сигнализирует об отсутствии пространственных изменений, вокруг видны те же стены, пол и потолок кабины. Таким образом, возникают два противоречивых потока информации. Анализируя работу различных сенсорных систем, Хольст [421] предположил, что в случае, когда от разных рецепторов поступают противоречивые сообщения, в низших мозговых центрах происходит "нейтрализация", "гашение" их и высших центров достигает только "остаток преобладающего сигнала".