Психология стресса - [137]

Двигательная и экскреторная активность при адаптировании к экстремальному фактору

Важнейшим качеством биологических и психологических процессов является динамика их развития во времени. Соответственно представляет несомненный интерес то, каким образом изменяется выраженность и взаимоотношение двигательной и экскреторной активности в ходе адаптирования к длительному или многократному действию экстремального фактора. Некоторое представление о сложности процессов генетического управления процессами адаптации дает сопоставление следующих примеров. Дененберг и Уимби [563] исследовали динамику адаптирования популяции прирученных крыс к условиям "открытого поля" при многократном повторении этого теста. В первый день опыта между двигательной активностью и дефекацией наблюдалась положительная корреляция, и только в последующие дни она становилась отрицательной. Следовательно, у гетерогенной популяции животных, адаптировавшихся определенным образом к экстремальности общения с человеком, факторы "открытого поля" вызывают обе реакции. По мере адаптирования к специфике этих факторов, надо полагать, происходило, во-первых, избирательное редуцирование одной или другой реакции, при этом начинали проявляться индивидуальные особенности; во-вторых, нарастала исследовательская реакция у части животных.

Иные закономерности адаптирования были обнаружены при адаптировании линейных животных к сходному воздействию. На линиях Модели была исследована устойчивость характеризующих их признаков при многократных воздействиях экстремальных условий в тесте "открытое поле". Обнаружено, что при повторениях воздействия первоначально различавшиеся показатели генотипа в ходе экспериментов все более и более выравниваются. При этом линии с низкими исходными показателями экскретной активности сохраняют их низкое значение, тогда как показатели линий с высоким их первоначальным уровнем прогрессивно уменьшаются [328]. При исследовании двигательной активности в тех же экспериментах был обнаружен несколько иной характер проявления действия генов. "Наиболее предпочтительным оказывается установление генетического контроля этого признака таким образом, чтобы обеспечить средний уровень его выражения" [40, с. 53]. По мнению авторов, это "можно объяснить уменьшением участия постоянного (устойчивого) компонента генетической изменчивости в управлении поведением" (Там же). Надо полагать, что как в гетерогенной популяции, так и у линейных животных изменения реакций в ходе адаптирования происходили в рамках "нормы реакций". Исходный "стартовый" уровень выраженности реакций, вызванных началом действия экстремального фактора, изменялся до уровня, обеспечивающего поведение, наиболее адекватное возникавшей обстановке. При различном "стартовом" уровне у разных видов животных и у разных линий одного вида направленность изменений выраженности реакций была не одинакова при адаптировании к сходному экстремальному воздействию. Селектируемый признак оказывался устойчивым показателем каждой линии только при первом тестовом обследовании, значимость этого признака снижалась при повторных воздействиях в тесте "открытое поле".

Выше приведены данные, полученные в экспериментах с людьми, позволяющие предполагать, что экстремальные воздействия, имеющие филогенетические прецеденты и в связи с этим ставшие сигналами определенной опасности, включают генетически сформированную программу защитного двигательного реагирования, адекватного экстремальному стимулу. Однако если эти двигательные акты не приводят к исчезновению экстремальной стимуляции, то подобная ситуация с позиции организации, объекта этой стимуляции не может расцениваться как определенная, т. е. сигнализирующая с высокой вероятностью об известной опасности. В этом случае ситуация переходит в разряд неопределенных или невероятных с позиции генетического опыта организма. При этом, как указывалось, более адекватной является пассивная форма реагирования ("затаивание", "переживание" и т. п.), которая в подобном случае может сменить возникшее первоначально активное двигательное реагирование ("бегство", "агрессия" и т. п.). Примером этому могут быть эксперименты с многократным пребыванием животных при кратковременной невесомости [118, 310 и др.].

Приведенные выше данные могут служить примером чрезвычайно сложной зависимости характера реагирования организма от внутренних и внешних условий, обусловливающих экстремальность среды.

Результаты исследований реагирования человека и животных в ходе адаптирования в экстремальных условиях ни в коей мере не могут быть приняты как прямые аналогии. Их сопоставление целесообразно при формировании вопросов о закономерностях изменений сравнительно простых, низкоуровненных форм реагирования и поведения в процессе адаптирования к экстремальному фактору.

Заслуживают внимания результаты сопоставления показателей двигательной активности представителей линии Модели в экстремальных ситуациях, различных по вероятности угрожающей опасности. Сопоставлены данные, полученные с использованием теста "открытое поле", при котором неопределенность угрожающей опасности велика, и результаты опытов с плаванием животных под водой. Для достижения поверхности крысы должны были проплыть определенное расстояние под сеткой, натянутой ниже уровня воды. В этих опытах, напротив, неопределенность опасности мала, и эта конкретная опасность диктовала включение столь же конкретной программы защитного поведения – плыть как можно быстрее. Скорость плавания крыс "реактивной" линии была выше, чем у животных "нереактивной" линии [325–328]. В тесте "открытое поле", как указывалось, двигательная активность этих линий отличалась противоположным образом. Следовательно, можно полагать, что животные "реактивной" линии Модели отличались низкими показателями двигательной активности только в ситуации неопределенности прогноза и были активнее особей "нереактивной" линии в ситуации с достаточно определенной вероятностью опасности, имеющей прецеденты в филогенезе.