Психологический аспект истории и перспектив нынешней глобальной цивилизации - [12]

; что всё это русское своеобразие осталось в прошлом, и что Россия наконец-таки вливается в «семью народов» самой передовой региональной цивилизации — в состав Запада и т.п.

Но в действительности всё обстоит как раз наоборот: упования на то, что всё это русское своеобразие осталось в историческом прошлом в действительности не обосновано ничем, кроме казалось бы успешного осуществления библейского проекта глобализации на протяжении многих веков — в то историческое время, когда в культуре большинства народов и человечества в целом были нравственно-психические предпосылки к более или менее успешному их втягиванию в библейскую цивилизацию расового рабовладения либо к безнаказанному уничтожению их самих или их культуры более высоко цивилизованными библейцами.

То, что эта эпоха завершилась, было показано выше в разделе 2 настоящей аналитической записки, а также и в других работах ВП СССР, начиная с первой редакции “Мёртвой воды” (издана в 1992 г.) и в религиозно-философских аспектах, начиная с “Вопро­сов митрополиту Санкт-Петербургскому и ладожскому Иоанну и иерархии Русской православной церкви” (1994 г.). Более чем 10 лет, прошедших с момента выхода этих работ, — куда как достаточный срок для того, чтобы опровергнуть изложенные ВП СССР в Концепции общественной безопасности мнения, показав благодетельность в прошлом и благодетельную перспективность библейского проекта в будущем, но осмысленных возражений нам как не было так и нет: есть только истерики и молчание библейцев (как тупое, так и озлобленное).

Если вынести за скобки эзотеризм заправил библейского проекта, который не допускает публичного обсуждения вопросов, относимых в КОБ к компетенции носителей концептуальной власти, то эти истерики и молчание как раз и являются показателем того, что у приверженцев библейского проекта и культуры Западной региональной цивилизации (и в особенности для жидомасонствующей “элиты”) — на будущее за душой нет ничего, кроме безумных ссылок на успехи в продвижении проекта в прошлом.

И Россия не «вливается» в «семью народов» самой передовой региональной (в деле самоубийства человечества[51]) цивилизации Запада, освободившись от своих многовековых «за­блу­ждений» в поиске некоего своего собственного пути исторического развития.

Россия как государственность Русской многонациональной цивилизации входит в процесс глобализации в качестве субъекта глобальной политики, а не объекта в процессе осуществления чуждой ей глобальной политики; входит осмысленно, выражая политическую волю её народов, продолжая своё глобальное цивилизационное строительство, которое было начато ещё до агрессивного внедрения извне в её культуру библейского проекта (при пособничестве верхушки знахарской корпорации и правящей “элиты” самой древней Руси).

И для того, чтобы понять, что это не пустая декларация и не заклинание социальной стихии, надо наконец-таки интеллектуально осознать своеобразие принципов цивилизационного строительства Русской многонациональной цивилизации, которые были в действии задолго до эпохи становления “элитарной” государственности Старо-Ладожской, Новгородской, Киевской, или Владимиро-Суздальской Руси; и которые на протяжении всей дальнейшей истории, начиная с момента захвата государственной власти библейцами, продолжали действовать в обществе подспудно — «тихой сапой».

3.2. О чём говорит русский языковой код

 Прежде всего следует обратить внимание на то, что слово «русский» — по своей грамматической форме — имя прилагательное, которое в современном Русском языке употребляется в значении имени существительного — как этноним[52]. Исторически такое возможно, если имена существительные, к которым в глубоком прошлом слово «русский» было действительно прилагательным, сначала ушли в умолчания, а потом в изменившихся общественно исторических условиях полностью вышли из употребления или были вытеснены в другую контекстную область (область житейских смыслов). И похоже, что это произошло ещё в ту эпоху, когда не сформировался не только современный нам «русский народ», но не успели ещё сформироваться и те народы и народности, которые вобрал в себя исторически реальный современный нам русский народ.

Причём, если судить по тому, как историческая наука цитирует летописи, и вникать во внутренний смысл слов, то такие словосочетания как «греческий народ», «немецкий народ», «итальянский народ» в русском языке — довольно поздние образования, поскольку в древности на Руси в употреблении были формы этнонимов множественного числа (греки, немцы, фряги, так звали итальянцев), а в значении современного слова «народ» употреблялись слова «язык» или «люд». Да и сейчас словосочетания типа «немецкий народ» в русском языке, хотя и допустимы, но малоупотребительны и как-то не ладно звучат. А вот словосочетания «рус­ский люд», «русский народ» звучат ладно. Т.е. по каким-то причинам, ныне забытым, предки наши — носители древнерусского языка — не видели оснований к тому, чтобы слово «народ» употреблять в его современном нам значении — обобщения для этнонимов.

Если обратиться к морфологии слова «народ», то по своей смыслнесущей внутренней структуре оно сходно с такими числительными, как «одиннадцать», «двенадцать»: «на+род» — «один+на+дцать»