Психэ и материя - [30]
Блок-вселенная в трехмерном приближении.
Любопытным совпадением выглядит тот факт, что одновременно с тем, как физики открыли относительность времени, Юнг пришел к тому же выводу, исследуя человеческое бессознательное. Он убедительно показал, что в сновидениях время теряет свою непреложность и понятия «до» и «после» лишаются всякого смысла. Если же мы продвинемся еще глубже, на уровень архетипов, время, возможно, исчезнет вообще. Человек всегда догадывался об этом факте, иллюстрируя его многочисленными историями о том, как некто попадает к феям, в рай, в царство смерти или к каким-нибудь гномам либо иным чудесным существам; возвращаясь затем в свой мир, человек думает, что провел там всего пару часов или ночь, но обнаруживает, что все его современники мертвы, деревня давно истлела, и слышит лишь расплывчатые россказни о единственном выжившем, который исчез сотни лет назад. Рип ван Винкль[91] Вашингтона Ирвинга[92] — замечательный образчик таких историй.
Всякий раз, затрагивая глубокий, архетипический уровень Психэ, мы чувствуем, будто сталкиваемся с бесконечностью. Имеем ли мы связь с вечностью и бесконечностью либо нет? Юнг указывает на колоссальную значимость этого вопроса для нашей жизни. «Когда же мы понимаем и чувствуем, что уже здесь, в этой жизни, присутствует бесконечность, желания и помыслы наши меняются. В итоге расчет принимается лишь то, что существенно, что мы воплотили, а если этого нет, жизнь прошла впустую»[93] [32].
Самое, на мой взгляд, впечатляющее приложение эйнштейновского концепта времени-пространства обнаруживается в астрофизике, так как астрономы и астрофизики работают со столь огромными расстояниями, что даже свету требуется некоторое время, чтобы преодолеть путь от наблюдаемого объекта к наблюдателю. Именно поэтому астроном никогда не видит объект таким, какой он есть сейчас, а только таким, каким он был раньше. Даже с нашими новейшими телескопами мы можем наблюдать за галактиками, исчезнувшими на самом деле миллионы лет назад. Мы наблюдаем за звездами, звездными скоплениями на всех стадиях их развития, но, так сказать, в прошлом [33].
То же самое относится и к силе притяжения. Поскольку галактики и звезды обладают колоссальной массой, искривление времени-пространства приобретает здесь очень важное значение, проявляя себя в так называемом гравитационном коллапсе массивных тел[94] — тем, что происходит в черных дырах. Благодаря взаимному притяжению собственных частиц, которое увеличивается по мере того, как расстояние между частицами сокращается, звезда обретает все большую плотность и время-пространство все более искривляются, и в итоге даже свету не удается вырваться оттуда. Вокруг звезды формируется «горизонт событий», непроницаемый для наблюдения и любых сигналов — таким образом, звезда оказывается отстоящей от нас во времени. Мне кажется, что нечто подобное мы испытываем, переживая опыт смерти. Когда 6 июня 1961 года Юнг умер, моей пациентке, которая не была с ним знакома, приснился сон: Она на поляне в солнечный день, вокруг много людей и среди них сам Юнг, он одет в странный костюм: спереди зеленый, а сзади черный. Еще там была черная стена с вырезанной дырой, точно по контурам фигуры Юнга. Он ступил в эту дыру и исчез, осталась только черная стена, однако пациентка знала, что он по-прежнему среди них, хотя и невидим. Она взглянула на себя и увидела, что одета в точно такое же черно-зеленое платье. Умирая, мы можем лишь ступить за «горизонт событий» живых людей, продолжая свое существование в ином, недоступном человеческому глазу состоянии.
Два аспекта, касающиеся примордиальной архетипической идеи времени: необратимо линейный характер времени и его циклический аспект, мы затронули выше в примерах взятых из мифологии. Последний, преобладающий в большинстве примитивных цивилизаций, базируется, скорее всего, на наблюдении за движением небесных тел и повторяющихся сезонных изменений. Река Океанос и пожирающий свой хвост змей Зодиака демонстрируют эту идею. Кроноса-Хроноса часто непосредственно называли «круглым элементом» и «подателем мер». Макробий пишет: «Поскольку время есть устойчивая мера, оно происходит от обращения небес. Здесь начинает свой ход время и здесь же, по легенде, был рожден Кронос, что есть Хронос. Этот Кронос-Сатурн есть творец времени» [34].
В Индии полностью преобладало циклическое представление о времени. Первичной единицей времени была юга или век (1080000 лет). Полный цикл или махаюга состоял из четырех таких юг, число четыре означало тотальность и совершенство [35]. Первая юга каждого цикла была чем-то вроде Золотого Века и каждая последующая юга была хуже предыдущей, пока все творение не подходило к итоговому «великому растворению» и весь процесс не начинался снова. Названия юг были взяты от броска костей. Одна махаюга или великий год состояла из 12 000 «божественных лет», включавших в себя 360 обычных лет — всего 4 320 000 лет. Тысяча махаюг составляет кальпу, равную по продолжительности одному дню Брахмы. Здесь время представляется космическим ритмом, последовательным уничтожением и новым сотворением вселенной.
